Дикая Роза - [9]

— Бедняга, он ни о чем не может думать, кроме своих больных ног, — сказала Кандида.

— Он придает своей болезни слишком большое значение. Не он один такой, — поддержала ее Дульсина.

— Он должен больше доверять врачам, — заметил Рикардо.

— Платить врачам — все равно что швырять деньги на ветер. Рикардо не согласился.

— Все-таки у него это не от рождения. Это следствие аварии.

— Ну и что? Сколько врачей его лечили. Где результаты?

— Может, нужен один, но толковый.

— Но каждый раз, когда я предлагаю показать его новому. врачу, он отвечает мне одно и то же: не лезь в мою жизнь.

Покончив, как ей показалось, с этой неприятной темой, Дульсина посмотрела на Кандиду.

— Ты что-то хочешь сказать? Кандида кивнула.

— Я говорила, Рикардо, что Леонела утром звонила тебе несколько раз?

— В самом деле? — равнодушно спросил Рикардо.

— Да. Свяжись с ней.

— У меня нет на это ни времени, ни желания.

— Да Господь с тобой, — вмешалась Дульсина. — Как ты обходишься с Леонелой! Она такая милая. И так благосклонна к тебе. Только о тебе и говорит.

Рикардо поморщился.

— Именно это нравится мне в ней меньше всего. Эта ее настойчивость. Я бы даже сказал — назойливость.

Рикардо лениво пошевелил вилкой.

— Ты сам не знаешь, что говоришь, — продолжала Дульсина. — Другой бы на твоем месте нос задрал. Леонела, с ее красотой, богатством, престижем в обществе. А до чего элегантна!.. Мне бы хотелось, чтобы ты женился на ней.

А?

— Но ты же знаешь, что я об этом твоем желании думаю. Леонела для меня товарищ, и не больше. С ней хорошо в обществе… Я даже готов допустить, что она обворожительна. Но не для меня. Я не вижу в ней ни своей жены, ни матери моих детей.

— Вот это славно! Не зарекайся. Я уверена, что ты женишься на Леонеле.

— Заблуждаешься, сестренка.

— А вот увидишь.

— Забудь и думать.

Дульсина рассматривала в бокале легкое светлое вино.

— Ты говоришь это из духа противоречия.

— Понимайте, как хотите.

Рикардо встал и подошел к окну, за которым тихо шелестел сад. Он помолчал. Потом внезапно обернулся и с улыбкой посмотрел на сестер.

— Да я скорей готов жениться на этой сегодняшней дикарке, которая забралась в наш сад, чем на Леонеле!

Сестры оторопело уставились на него.

ПОПУГАЙ РИКАРДО

Роза любила бывать на рынке. Деньги в доме водились редко. Но на прилавках было много такого, на что просто интересно было посмотреть. А за прилавками стояли в основном хорошо знакомые Розе люди, с которыми что поторговаться, что просто поболтать — одно удовольствие.

Сегодня Розе нужно было купить мясо, лук и чеснок. Но почему-то ее тянуло в другой уголок рынка, где продавались цветы. Обычно они не привлекали ее внимания. И то, что она вот уже пять минут стояла, любуясь тугой желтой розой, удивило ее саму.

— Черт, какая красивая, — сказала она сама себе. И подумала о том, что слово это было недавно сказано странным парнем, хозяином сада, сказано о ней, Розите…

Люди вокруг шумели, спорили. То и дело кто-нибудь из них кивал Розе, передавал привет Томасе, справлялся о ее здоровье, и Роза объясняла,.что у Томасы застарелая «ревма», а так — все ничего.

— Как поживаете, донья Фило?

— Спасибо, крошка.

Торговка Филомена наклоняется к Розе и таинственно говорит ей:

— Скажи Томасе, через пару деньков травку ей пришлю, чаек заварит — лучшее средство от ревмы.

— Скажу, донья Фило.

По соседству торговал старый Иларио. Роза подошла к клетке с огромным ярким попугаем.

— Здравствуй, птичка, — сказала она. — Дон Иларио, этого попугая никому не продавайте. Вот разбогатею и сама куплю.

Иларио что-то прикинул в уме.

— Когда ты разбогатеешь? Когда у этого попугая правнуки появятся?

— Шутник вы, дон Иларио. Иларио понизил голос.

— Не была бы ты такой дикаркой — давно бы попугайчика себе завела. Нравится?

— Конечно. Мы с ним кореша. Правда, сынок?

— Ну, раз кореша — можешь забирать.

— Правда?

— Конечно.

— Ну так я его забираю?.

— Забирай, только заплати.

— А! За деньги! — Она разочарована.

Иларио поманил Розу пальцем. Она наклонилась к нему.

— Зачем за деньги? — говорит Иларио тихонько. — Бери за поцелуйчик.

Роза выпрямилась и повертела пальцем у виска.

— У тебя что — крыша поехала? Вот уж правда: седина в бороду — бес в ребро.

— Ну, нет деньжат — нет и попугая, — хрипло сказал раздосадованный торговец.

Роза отошла от прилавка. В задумчивости побродила по рынку несколько минут, а потом вдруг решительно возвратилась к клетке с попугаем.

— Дон Иларио, беру за вашу цену, — громко сказала она. Иларио взволнован.

— Не шутишь?

— Какие шутки, — грустно ответила Роза. Иларио опять поманил ее пальцем.

— Пошли в кабачок.

— Какой кабачок? Здесь о цене договорились, здесь и расплачусь.

— Тихо ты!

— А чего — тихо? Донья Фило, дон Мануэль, все слышали: у нас с доном Иларио сделка. Он мне за поцелуй отдаст своего попугая!.

Все вокруг на минутку затихают и с интересом смотрят на Розу.

— Розита, Розита, угомонись, иди-ка лучше домой, — говорит ей Филомена.

— Отчего же? Ну же, дон Иларио! Уговор дороже денег.

— Давай, Иларио, не тяни, не позорь своей торговли, уговор дороже денег, — смеется Мануэль.

Красный, потный Иларио, ударяясь макушкой о навес, вылезает из-за прилавка и вытирает рот полой рубашки.