Дикая охота - [20]

Итак, два дня в пути и я снова увижу свой чудесный маленький домик. Хорошо.

Глава 3

Томас поедал яблоко и качал ногой, видимо пребывая в состоянии глубокой задумчивости. По крайней мере, на меня он не обратил ровным счетом никакого внимания, что было удивительно, учитывая его вечно бдящую натуру. Я успела полюбоваться почти мальчишеским мечтательным выражением на лице доблестного воина и присесть рядом с ним, когда воинствующий христианин изволил обратить на меня внимание. Присутствующий при этой сценке Эйнар даже усмехнулся самыми краешками губ, но тут же снова вернул серьезное выражение лица. Суровый. Мне даже страшно делалось в его присутствии, будто бы это не я взрослая тетка нагонявшая страх на целую аудиторию малолетних чародеев, а девчонка-ведьма под взглядом сурового наставника.

— О, Римма! А мы-то как раз тебя ждали.

Я усмехнулась и передала радостно засуетившимся караульным корзину с едой. Вообще-то в мои обязанности это не входило, но, во-первых, отсюда со сторожевой башни открывался чудесный вид на далекий лес и близкое и такое ласковое в лучах весеннего солнца море, а во-вторых, болтать с умным Томасом было интересно. Так что каждое его дневное дежурство, я навещала его с напарником, обменивая стряпню на задушевные беседы.

День сегодня выдался солнечным, на небе ни облачка. Весна окончательно решилась остаться в этих местах подольше, согрев землю и небо и поддержав молодые листочки и травы в их неуемном стремлении расти и зеленеть. Есть от чего замечтаться! Я и сама едва смогла оторвать взгляд от бушующей за стенами жизни!

— Эй… а это еще что? — рука размякшего под солнцем Томаса мгновенно метнулась к луку, а взгляд стал настороженно-жестким.

Я проследила за его направлением и обомлела. По дороге, даже и не дороге, а так, тропе, ведущей от леса, двигалась, вероятно, самая странная парочка, что приходилось видеть местным воякам. Мальчик лет четырнадцати отступал к крепости задом наперед, лишь изредка бросая настороженный взгляд на медленно приближающиеся тесовые ворота. Правая его рука была вытянута на уровне груди, на пальцах висел сияющий диск силового щита, уже, впрочем заметно потускневшего, а левая… левая его рука ухватила за шкирку огромного снежного барса, не давая ему, а точнее ей, упасть на землю. Коша едва перебирала лапами, но все же шла, упорно преодолевая неведомые мне силы, гнущие ее к земле.

Издав крик смертельно раненной выхухоли, я рванулась к лестнице. На моей памяти остановить Томирис мог только окованный сталью таран. Да и то не слишком успешно.

Полагаю, такой скорости развивать мне до сих пор не приходилось. Томас и Эйнар стартовали на секунду позже, отчего-то забыв о своих обязанностях и не поднимая тревогу. Впрочем, пока я бежала до ворот, пока судорожно соображала, как же их открыть, ребята успели ввести в курс дела парочку бродящих по двору воинов, и за приоткрытые ворота я выскользнула в приличной компании. Хотя в тот момент мне было все равно. Сердце стучало где-то в горле, а глаза были прикованы к худой мальчишеской спине приближающейся так медленно. Слишком медленно. Боги, какой же он худой! Весь в отца. Тот тоже был шкелет врастяжку.

И о чем я только думаю?

— Торвальд, мать твою через колено! — подбежав, я поспешила подать голос, дабы не огрести от любимого отпрыска молнией, — какого лешего здесь происходит?!

— Мам… Помоги. Томирис ранена.

Голос его срывался хриплым лаем, рука, держащая щит дрожала, но не опускалась. Совершенно ничего не понимая, я просканировала округу и наткнулась сразу на три источника магической силы прямо у себя перед носом! Невидимые маги отчего-то не атаковали, но окровавленный мех все-таки упавшей при моем приближении кисы красноречиво говорил, что так было не всегда.

Круговой щит сорвался с моих пальцев, будто сам собою. Все чему научил меня покойный супруг, будто огненными буквами вплавилось в мозг, не давая и секунды на раздумья. Так, посмотрим, кто тут у нас. Быть может, от глаз мальчишки они и скрылись, но вот мне совсем не нужны глаза, чтобы видеть.

Увидела. И даже узнала. Как же, четыре года назад все трое раз по семь приходили ко мне пересдавать травы и зелья. И уходили с тройками, поставленными из жалости и уважения к заслугам на их родной кафедре. Прирожденные воины. Сильные, отважные, с великолепной реакцией, но совершенно не способные мыслить творчески.

Однако, что мне проку сейчас от их интеллектуальной несостоятельности? Сын мой едва жив от напряжения, Томирис только шипит, но подняться не может. А я сама… что я могу-то? Мои щиты, правда, будут стоять намертво, даже если я вдруг умру. Фокус сложный, но уж что могу, то могу! Но это же не выход. Рано или поздно, но они пробьются ко мне и тогда. Что тогда? Что я смогу им противопоставить?!

— К милости твоей взываю Боже! Не оставь меня без своей защиты.

Голос Томаса прозвучал так торжественно, что я даже не сразу его узнала. Только почувствовала, как меня обдало прохладной, смутно-знакомой волной его веры. Его силы. В руках его подрагивал крестик на серебряной цепочке. Я толком не помню, что же значит этот талисман, но действовать он действовал! Да еще как!