Дикая магия - [9]

— До свидания, отец, — скупо простился он.

Потом повернулся и посмотрел на «Снежного Волка» — нос корабля то поднимался, то опускался на волнах прилива. Судно было простым, но изящным, как лебединая шея. Халли оглядывал палубу в поисках маленькой фигурки…

* * *

Катла Арансон с любопытством рассматривала группу мужчин на молу, но когда они перестали разговаривать и повернулись к кораблю, быстро спрятала голову и сделала вид, что чем-то занята. Никто из команды Тэма Лисицы не заметил подмены, когда «младший сын» Арана Арансона поднялся на палубу «Снежного Волка». Скорее это произошло из-за мехов с вином, которые Катла принесла с собой, чем из-за удачной маскировки. Ну и пусть, думала она, трогая непривычный пушок на подбородке. Лисий мех, который Катла обрезала с одной из лучших накидок матери, держался на меду так хорошо, что даже если бы Ферг, их пес, попытался слизать его, ничего не вышло бы. Хороший шторм, конечно же, сдует все, но погода установилась ясная, и все должно пройти нормально. Катла подняла руку, чтобы ухватиться за край борта, и тут же почувствовала сильную вонь из-под мышки.

Фу-у! Она сморщила от отвращения нос. Вот настоящее наказание — носить одежду Фента во время всего путешествия! В мозгу всплыл образ брата-близнеца, надежно связанного и с заткнутым ртом. Они привязали его к центральной опоре главного амбара. Катла вспомнила его сверкающие гневом глаза, когда они с Халли попрощались с ним. Надо сказать, думала она об этом не без удовольствия.

Катла повернулась лицом к океану и широко улыбнулась от наполнявшей ее радости.

Глава 2 ТАНТО

— Убери эту гадость! Ты что, отравить меня хочешь? Мало мне того, что я теперь гадкий, отвратительный калека!

Capo наблюдал, как серебряная тарелка пролетела через всю комнату и врезалась в противоположную стену спальни, ее содержимое выплеснулось на пол и растеклось коричневой блевотиной. Интересно, думал он, как это получается: у его брата хватило сил швырнуть тарелку так, что в штукатурке остался след, а поднять ложку и поднести ко рту он не в состоянии?

Прошло три месяца с тех пор, как Танто Винго пришел в сознание после ранений, полученных на Большой Ярмарке, и не менее опасных манипуляций лекарей. Их родители, Фавио и Иллустрия, были готовы расплакаться от облегчения и благодарности за возвращение к жизни любимого сына. Но сердце Capo чуть не разорвалось от страдания, когда он услышал знакомый голос, раздавшийся однажды ночью, когда врачи уже ушли.

Ему гораздо больше нравилось, когда его брат лежал как бревно и тихонько гнил.

— Убери это, ты, гадина! Вылижи всю стену, это же отвратительная блевотина! Как раз для тебя.

Горькие слезы наполнили глаза Танто и покатились по бледным, мясистым щекам. Он сжал руки в кулаки и принялся молотить ими по постели. Потом начал рычать, как раньше, когда его никто не слышал, кроме Capo.

— Почему я? Почему Богиня наслала несчастье на меня? Почему не на тебя? Ты же такой гадкий, трусливый, мелкий червяк. Какой от тебя толк? Тебя никто не любит, никто от тебя ничего не ждет. Если бы это случилось с тобой, невелика была бы потеря. Но я!..

Жалобные вопли продолжались до тех пор, пока лицо Танто не стало отвратительно багровым и ему не пришлось остановиться, чтобы перевести дух.

Capo намеренно игнорировал этот взрыв гнева (ничто не бесило Танто сильнее) и занялся отскребанием перца, лука и кабачков со стены. Из них сделали пюре, как для маленького ребенка, потому что Танто не мог даже пережевывать пищу. Все было приготовлено матерью собственноручно, приправлено самыми дорогими травами и специями и тушилось на медленном огне, чтобы сохранить изысканный аромат. Capo больно было видеть, как пренебрежительно относится Танто к такому проявлению любви и заботы.

Хотя едва ли удивительно, что Танто постоянно находился в таком мерзком расположении духа: от того крепкого парня, каким он отплывал из Алтеи на Большую Ярмарку всего каких-то несколько месяцев назад, не осталось ничего. Тогда он был красив, силен и обожаем — любимый сын, от которого так много ждали. Уже шла речь о выгодной женитьбе, которая дала бы ему положение в обществе, земли, влияние и, как все надеялись, немалое богатство. С помощью Танто клан Винго смог бы вернуть себе авторитет в экономическом и политическом смысле, авторитет, которым он обладал несколько поколений назад, еще до того, как их состояние промотали нерадивые сыновья, а война с Севером довершила дело.

Танто лелеяли как золотую надежду всей семьи, окружали роскошью. Лучшие учителя (точнее, те умные, но слабые люди, которые научились не жаловаться на его лень или недостаточное усердие); лучшие мастера в фехтовании и лучшее оружие, лучшие портные и ткани (хотя Танто был лишен хорошего вкуса, он всегда отдавал предпочтение вычурной и дорогой одежде); позднее — самые дорогие куртизанки и слуги. Такое потворство отнюдь не лучшим образом сказалось на его характере, в нем уже проявлялась довольно разнузданная личность, и, поощряя мечты Танто о власти и славе, отец преуспел лишь в воспитании в нем заносчивости и высокомерия. Танто не просто ходил — он расхаживал. Не просто смеялся — он гоготал, и обычно над своими собственными остротами, ибо редко слушал кого-либо, кроме себя. Он не просто побеждал — он устраивал триумф из каждой мелочи, а если что-то не получалось, дико бесился и срывал злость на слугах.