Дикая кровь - [14]
В степи слух идет впереди человека. О поездке Абакай к Ишею тотчас узнали князья, кочевавшие в просторных долинах двух Июсов. К вечеру, будто ненароком, сюда приехал скорый на сборы тучный телом князец Бехтен со своей родней, появился старший сын Ишея Айкан, улус которого стоял в низине, у самых камышей пресного озера Балыклыкуль, и племянник начального князя Итпола. И когда все насытились вареной бараниной и уже собрались спать, прискакал непременный в советах князец Сенчикей с сыном Шандой, они кочевали подальше других — по ручью Тарча.
Ночью в ущелье сердито ходил гром, а утро выдалось туманное, теплое. После крепкой араки гости спали сладко и долго. Старый Ишей успел верхом обернуться на родовые пастбища в суходольном степном урочище, а никто из гостей еще не пробудился.
Клочкастый туман понемногу, слой за слоем, сполз в лога и рассеялся, под разлитым по степи солнцем ослепительно засветились кипучие речные плесы. Радуясь нахлынувшему с юга теплу и обильному свету, Ишей чмокал поблекшими губами и расчесывал редкозубым костяным гребнем длинную гриву своего звездолобого любимца. Конь довольно поматывал смышленой мордой, махал метелкой хвоста, отгоняя надоедливых слепней. Одного, уже набухшего кровью, слепня Ишей поймал на крутой шее скакуна и раздавил на ладони с хрустом.
К отцу стремительно подошел короткошеий, со шрамом меж бровей — след конского копыта — Иренек, пытливым взглядом нацелился в заплывшие на мясистом лице глаза.
— Сердцу сна не дал, бедрам покоя не дал.
Ишей, не повернувшись ни грузным одрябшим телом, ни головой и даже не взглянув на любимого сына, ответил:
— Засоня и во сне спит. Разве у меня нет забот?
— Правящий всем народом, узнал ли, зачем приехали гости?
— Торопливая муха попадает в молоко, — недовольно сказал Ишей. Его явно раздражало сейчас, что Иренек так непочтительно вмешивался в отцовские, требующие выдержки и мудрости дела. Ишей тоже понимал: неспроста приехала к нему княгиня Абакай. Но не нужно подталкивать разговор и торопить события, придет время, и княгиня сама попросит Ишеева совета и выложит все до конца.
И совсем не случайно в числе первых, почти следом за Абакай, примчался алтырский князь Бехтен со всем своим хитрым и лукавым потомством. Завистливый Бехтен почему-то всегда опаздывал к битве, зато поспевал к дележу добычи. Он не раз норовил вырвать у Ишея начальную власть над Киргизской землей, для того и заигрывал с Ишеевыми супротивниками и женился в джунгарах на родной племяннице княгини Абакай. Он совсем стал черным калмыком: на нем и шапка калмыцкая, с острым колпаком и шариком, и сапоги калмыцкие, с широкими голенищами, и моления он соблюдает калмыцкие.
Все выяснилось только к вечеру, когда по горло насытившиеся бараниной гости, постанывая от тяжелой, обильной пищи и довольно рыгая, сидели на коврах и мягких кошмах в прохладной тени у белой юрты Ишея. Завела разговор не сама Абакай, — не в ее привычке было говорить раньше других — ее сын, плосколицый, клещеногий полукалмык-полукиргиз Табун, гордый родством с джунгарами. Ухватив себя за чахлый клочок начинающей седеть бороды, сказал:
— Мы все еще выбираем, с кем жить. А на самом деле у нас давно уже нет выбора. Киргизы не станут кыштымами у поганой русской кости, русские — не родственное нам племя.
— Чатские мурзы давно перешли на службу к русским, — глядя на Табуна в упор, возразил молодой рассудительный Итпола. — И если казаки защитят нас от Алтын-хана…
— Дырявая кошма дождь пропускает, от слабого не жди защиты, — не сдавался Табун, подвигая под себя подушку и кося глаза на других князцов в ожидании поддержки.
— Белый царь может послать в нашу землю неисчислимое войско с огненным боем, — осторожно вставил в разговор Айкан, который до этого сидел в стороне и ни с кем не проронил ни слова.
— Откуда он возьмет здесь столько войска? — настороженно вскинул ушастую голову Бехтен, расстегивая глубоко врезавшийся в живот широкий пояс наборного серебра.
Ишей словно ждал утробного густого голоса Бехтена, тут же решительно, как это он умел иногда делать, а иначе какой бы он был начальный князь, оборвал вспыхнувший спор:
— Верблюд тальник объедает — коза удивляется, коза на скалу лезет — верблюд диву дается. Пусть говорит Табун.
Но Табун уже увидел оловянные глаза матери. Она хотела сказать свое слово. Узкоплечая, маленькая, она заговорила неясно, словно во сне, судорожно открывая ссохшийся, беззубый рот:
— Разве я приехала без важной вести? Богатур прислал ко мне своих людей. Могущественный правитель Джунгарии много прослышал о злых замыслах халхасцев, завистливых потомков Чингиза. И о том, что русские готовятся к военному походу в Киргизскую землю. Богатур старается защитить наш народ, зовет нас к себе, в Великую степь, со всеми нашими аймаками и улусами. Зовет нас и несравненная княгиня, старшая и любимая жена контайши, киргизка.
Слушая Абакай, некоторые из князцов кисло морщились, невольно подумывая, что больше всего хочется этого дальнего и страшного переселения ей самой, так коротка, заранее продумана была ее не очень внятная речь. Впрочем, и в прошлые годы княгиня не раз вот так же вдруг заговаривала об уходе в джунгары, даже в те сравнительно мирные времена, когда был жив мудрейший из князей, доблестный ее муж.
Действие романа происходит на юге енисейской Сибири после гражданской войны. В центре внимания писателя трагическая судьба вольнолюбивого казака, вступившего в конфликт с советской властью. Насильно вырванный из родного гнезда, потерявший все, что ему было дорого, загнанный в тупик, Иван Соловьев не находит иного выхода, как уйти в тайгу и создать отряд из таких же, как сам, бедняков.Достоверное изображение событий, острое, динамичное развитие сюжета, таинственность, которой окутана любовная интрига, сочность языка — все это составляет отличительные черты творческой манеры автора.Издание романа приуроченно к 70-летию известного писателя.
В 1932 году в хакасской тайге объявляется банда «князя» Турки Кобелькова. Все попытки перехватить банду заканчиваются ничем: при малейшей угрозе бандиты бесследно исчезают, растворяясь в лесах. В областное управление ГПУ неожиданно приходит загадочное сообщение: помощник атамана Турки по прозвищу «Леший» пытается установить контакт с чекистами. Кто же он, «Леший»? Раскаявшийся бандит или чекист, каким-то образом попавший в банду?По мотивам повести был снят фильм «Не ставьте Лешему капканы», ставший одним из лидеров советского кинопроката в 1981 году.
Писатель, так или иначе, присутствует в своем произведении - его понимание жизни, убеждения, идеи, симпатии поступают в самой повествовательной ткани. Но с особенной открытостью они звучат в произведении автобиографического плана. Для Анатолия Чмыхало это "Три весны" - роман о его поколении, о его юности, о войне, через которую она прошла, о послевоенном вступлении в жизнь. Три весны - три жизненных этапа: 1941 - когда все еще было впереди, 1943 - когда наступила пора зрелости, 1945 - когда заново начиналась жизнь.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.