Он схватил Нелл за руку.
— Вы слышали?
— Сова, наверное, или что-то…
— Это же Хельма, Хельма! Скорее!
— Роджер, — она крепко схватила его за руки, — я ничего не слышала. Подожди, я слышу шаги… это Боб, точно Боб!
Они закричали:
— Боб! Хель-ма! Хель-ма!
Раздалось резкое, трескучее «крак»! винтовочного выстрела, потом еще и еще, кусты затрещали, и к ним навстречу вывалился из зарослей Боб Коннор.
— Нелл! Роджер! В чем дело? Что с Хельмой? Беда?
— Она ушла.
— Ну и дела! И долго вы ее ищете?
— Всю ночь. Боб, я слышал ее крик, она здесь, — голос Роджера сорвался в хриплый крик, — я слышал ее, и ребенок плакал…
— Тише, успокойся, дай руку… ну вот, хорошо. Я только что, кстати, здоровенную кошку подстрелил, едва окотилась, двое котят. Жаль, пришлось малышей застрелить — не выживут без мамы.
— Это Хельма! Хельма там умирает, пусти, черт побери, пусти!
Роджер вырвался из рук Боба и побежал сквозь кусты, Конноры поспешили за ним.
Это была большая кошка, еще не успевшая окоченеть от холода, со светло-золотой шерстью и серо-зелеными глазами. Новорожденные котята лежали подле, вялые, мокрые. Роджер застыл на мгновение над грациозным, еще почти не тронутым смертью телом, пошатнулся. Боб подхватил его под руки.
— Все в порядке, Роджер, все в порядке, ты очень устал, тебе нужно домой. Мы ее найдем, обязательно найдем. А теперь домой, хлебнешь кофе, да и виски малость не повредит. Давай, пойдем.
Говоря так, он осторожно подталкивал Роджера к тропинке.
— Как только будем дома, я сажусь в машину и еду в полицию, они все обыщут. Может, она вышла к какой-нибудь другой ферме. Они найдут ее. Пойдем.
Роджер посмотрел в лицо Коннору отрешенным взглядом раненого, который почувствовал боль только сейчас.
— Бесполезно, Боб. Она мертва. Я знаю, что она мертва.
Он опустил голову и заплакал. Боб и Нелл обменялись угрюмыми понимающими взглядами.
— Ты не в себе, Роджер, пойдем, обопрись на меня, мальчик мой…
Хельма Ласситер не вернулась. Вся округа долго гадала, что случилось с несчастной сумасшедшей женщиной.
Я часто ездила на велосипеде мимо дома Ласситеров тем летом и день за днем видела мистера Ласситера сидящим на крыльце и смотрящим в лес. Клумбы у дома совсем заросли, и кролики копали норы в саду чуть ли ни у него под ногами.
А еще мой папа больше не пускал меня одну в лес собирать орехи, а когда я очень просила, то шел вместе со мной и всегда брал ружье.
