Дикарем в Африку! - [6]

В национальном парке Исало есть совсем глубокие, очень узкие каньоны с влажным лесом на дне. В них водятся лемуры-сифака. Здесь они белые с черной спинкой. По земле между деревьями они передвигаются очень забавно: встают вертикально и прыгают боком, размахивая руками, как крыльями.

Среди скал, источенных норами древних морских червей, попадаются крошечные озера с чистейшей водой. Называются они аквариумами (piscines naturelles). При виде этих озер мне впервые приходит в голову, что с девушкой путешествовать было бы веселее. Между камней растет замечательное растение толстоножка: нечто вроде толстого баобаба высотой с вершок, с алыми или желтыми цветами. Еще тут живут ящерки-игуаны с тремя глазами (третий на темечке). Их ближайшие родственники, как ни странно, обитают в пустынях Мексики.

Дорога все еще асфальтовая, поэтому туристов довольно много. Большинство, конечно, французы, но и итальянцев немало. Эрик и Франческа учат меня различать на слух диалекты. Вообще с ними занятно общаться. Эрик неплохо говорит по-английски, а Франческа поначалу стеснялась им пользоваться, но потом втянулась. Тем не менее иногда они меня не понимают, и мне приходится пробовать испанские или латинские слова — авось совпадает! Итальянских слов у меня в голове, оказывается, совсем мало, к тому же это довольно странная подборка. Например, я откуда-то помню, что зимородок по-итальянски martin pescador, но глаголов не знаю даже самых элементарных.

По мере приближения к побережью саванна сменяется сухим кустарником, среди которого тут и там торчат гигантские баобабы. Нам навстречу одна за другой ползут замечательно красивые грозовые тучи, все обвешанные молниями, радугами и белыми полосами града. Асфальт кончается в портовом городке Толиара. Вид у города несколько средневековый, вся цивилизация сконцентрирована в интернет-кафе: там продают вполне продвинутые девайсы, даже можно списать фотки с цифровой камеры на CD.

В Толиаре несколько мечетей. На западе острова много мусульман — арабов, персов, пакистанцев и говорящих на суахили выходцев с Занзибара. В основном они владеют кафе и ресторанами. Еда здесь, впрочем, не лучше, чем в других местах.

Тут нам приходится расстаться: у ребят забронированы билеты на самолет на крайний юг острова (дорога туда настолько плохая, что ехать от Исало минимум два дня). Шофер возвращается домой. Я собираюсь проехать на север по западному берегу. Местные жители относятся к моей идее скептически, но тащиться через столицу — четырехдневный крюк, а до следующего большого города всего триста километров. Какая-то дорога, если верить картам, туда все-таки есть, авось доберусь.

Пешком по Лукоморью

Поговаривали, будто давным-давно кто-то из них взял себе жену из эльфов. Глупости, конечно…

Дж. Р. Р. Толкиен. «Хоббит, или Туда и обратно»

Регулярное автобусное сообщение кончается в Ифати, дальше ходят только грузовики-вахтовки, редкие и непредсказуемые. Я оказываюсь в сонной деревушке из соломенных хижин. В море гоняют на пирогах с балансиром кудрявые детишки. На горизонте маячат латинские паруса дхоу — рыбацких лодочек арабской конструкции. Под ногами хрустят толстенные скорлупки: когда-то эти бесконечные пляжи были местами гнездовья эпиорнисов, родственных страусу птиц размером со слона. Островитяне доели их всего за сотню лет до «открытия» Мадагаскара португальцами в 1500 году. Яйца эпиорнисов были размером с арбуз.

Вдоль берега тянутся отели — от почти бесплатных тростниковых кабинок с пустыми дверными и оконными проемами до дорогих, с душем и электрическим генератором. Населены они французскими мужчинами лет 40–60, приехавшими на секс-туризм. Для франкофонной публики Мадагаскар примерно то же, что Таиланд для англоязычной. Но тут все гораздо менее коммерциализовано.

Лекцию о местных традициях мне читает загорелый дочерна француз — один из немногих встреченных мной на острове, кто говорит по-английски.

— Это бесплатно, — говорит он, потягивая пиво и поглаживая свободной рукой присевшую к нему на колени официантку. — У местных девушек считается особым шиком с иностранцем гулять. Все, что от тебя требуется — подойти и спросить «сколько тебе лет?» По закону можно с шестнадцати. Если она отвечает «пятнадцать», значит, она тебя не хочет. Если любую цифру не меньше 16, значит, хочет. Возраст тут ни при чем. Хочешь Жозетту? — он повернул официантку ко мне лицом.

— Нет, спасибо, но вообще мне тут кое-кто понравился. Можно попробовать. Это ничего, что я завтра уезжаю?

— Тогда не судьба. Нужно как минимум на неделю, иначе ее будут за проститутку считать.

Девушки в деревне очень красивые, и видеть их в компании толстых старых развратников почему-то ужасно противно. А может быть, мне просто завидно. Но застревать в Ифати на неделю не хочется. На всякий случай я записываю на бумажке, как будет по-французски «сколько тебе лет?» и иду гулять в колючковый лес, начинающийся прямо за околицей. Купаться надоело — уж очень теплая вода в океане.

Колючковый лес — одно из самых странных мест на свете. «Нормальных» деревьев в нем нет, только подсвечниковые молочаи, гигантские алоэ, кусты в виде пьяных осьминогов, а также похожие то ли на морковку, то ли на вазу с цветами трехметровые толстоножки. На полянах растут красные и черные баобабы — не очень высокие, но неимоверной толщины. Я думаю, что баобабы тоже возникли на Мадагаскаре — тут их семь видов, а в Африке всего один. В дуплах баобабов живут тысячи божьих коровок, гигантские шипящие тараканы и совершенно прозрачные земляные гекконы. На ветвях раскачиваются сплетенные из травы гнезда общественных ткачиков, ярко-красных птичек фоди и блестящих нектарниц.