Дикарь - [65]

— Куда мы идем? — спросил Гарет. — Скажи, ты привидение или воспоминание? Где мы находимся, Чарльз?

Воин в красном мундире не оглянулся и не ответил, а продолжал идти вперед. Солнце поблескивало на его регалиях, золотило его волосы. Когда он снова остановился, было темно. Они стояли на деревенском лугу перед статуей.

Гарет сразу понял, что он сейчас увидит. Чилкот скачет с ведром пурпурной краски в зубах, Кокем роет носом землю и визжит по-поросячьи, и все они безобразно пьяны.

Гарет непроизвольно хохотнул, так как сцена казалась действительно забавной.

Он взглянул на Чарльза.

Брат не смеялся. Он был бесконечно печален.

Гарет оборвал смех. Откашлявшись, он отвел взгляд, неожиданно устыдившись своего поведения. Пока он с остальными шалопаями носился по всему Беркширу в поисках приключений, его брат сражался за короля. Пока он устраивал пьяные дебоши, его брат умирал вдали от дома. Гарету стало стыдно смотреть в глаза Чарльзу. Он едва заставил себя снова взглянуть на то, что показывал ему брат. Он увидел себя висящим на веревке, переброшенной через шею статуи, с кистью в руке и идиотской пьяной ухмылкой на физиономии и поморщился от смущения. Он услышал свои дурацкие высказывания, увидел своих друзей, которые вели себя как полные придурки, и заметил, с каким отчаянием смотрит на все это Чарльз, спокойно стоявший рядом с ним.

«Прошу тебя, не надо больше, Чарльз! — взмолился Гарет, отворачиваясь от неприглядной сцены. — Ты совсем смутил меня».

Чарльз задумчиво посмотрел на него, повернулся и пошел дальше.

Когда он снова остановился, они уже находились в церкви, где Гарет прошлым утром обвенчался с Джульет. Его приятели хохотали и задирали друг друга, викарий выглядел испуганным, и все вели себя так, словно бракосочетание было очередной шуткой. Все, кроме Джульет. Она стояла одна, была печальна и выглядела старше своих лет. Она отдавала себя в руки человека, который не знал, что значит слово «ответственность». Она стояла спокойная и молчаливая, готовая стоически встретить такую уготованную ей судьбой напасть, как брак с лордом Гаретом де Монфором, как она, должно быть, встречала все другие напасти, выпавшие на ее долю за ее короткую жизнь. Она, не побоявшаяся пересечь океан ради будущего своего ребенка; она, которая вручила свою судьбу, свое будущее человеку, который, к сожалению, не заслуживал такой чести.

Гарет с трудом сглотнул и отвел взгляд. Он ее не заслуживает. Все, что говорил о нем Люсьен, было правдой, и он ее не заслуживал.

Он прикрыл глаза руками. Стыд и отвращение к себе — переполнили его душу.

— Ты ленивый, бесполезный, распущенный бездельник.

Ты позоришь свою семью, особенно меня.

О Господи… Гарет не знал, сколько времени простоял так, но когда он поднял взгляд, церковь уже исчезла и они с братом оказались в Лембурне. Небо над холмами было в звездах, жужжали какие-то насекомые.

Чарльз, орлиный профиль которого смутно вырисовывался на фоне ночного неба, заговорил впервые после того, как они пустились в это странное путешествие.

— У тебя есть две возможности на выбор, — тихо сказал он. — Либо ты обуздаешь свою гордыню и вернешься к Люсьену, либо станешь самостоятельным человеком. — Он пристально взглянул на Гарета своими умными чистыми глазами. — Но что бы ты ни выбрал, я верю, что ты не обидишь ее.

Они еще некоторое время молча смотрели друг на друга — два брата, два друга. Потом Чарльз повернулся и стал спускаться с холма. Гарет остался один. На сей раз он знал, что не может следовать за братом.

Он смотрел, как фигура в красном мундире уходила все дальше и дальше, пока совсем не исчезла в темноте. По щекам Гарета катились слезы, сердце щемила боль.

— Я стану человеком! — крикнул Гарет в темноту, поглотившую его брата. — Клянусь! Я буду достоин Джульет и оправдаю ее надежды. Я буду хорошим мужем и опорой семьи! Клянусь, я сделаю это, чего бы это мне ни стоило!

Открыв глаза, он не сразу оправился от сна, спокойные слова Чарльза еще звучали в его ушах. Он некоторое время лежал в темноте, не понимая, где находится. Потом услышал, как барабанит по крыше дождь, почувствовал под собой жесткий каменный пол, в нос ударил терпкий запах лошадей. Он вспомнил, что все еще находится в конюшне.

Но теперь Гарет знал, что ему делать. Сквозь приоткрытую дверь падал лучик света. Он высветил разбросанную по полу грязную солому, какой-то мусор и наконец упал на смятый белый прямоугольник, валявшийся в нескольких дюймах от лица Гарета.

У него гулко екнуло сердце. Протянув руку, он поднял кусочек картона.

Это была визитная карточка Спеллинга.

Глава 23

— Я думаю, что вам следует отправиться прямо к герцогу, — заявила вдовствующая графиня Брукгемптонская, со стуком поставив на стол чайную чашку. — Прошло почти два дня с тех пор, как этот негодяй, за которого вы вышли замуж, привез вас сюда, а от него до сих пор ни слуху ни духу! Возможно, валяется пьяный где-нибудь в игорном доме или в объятиях какой-нибудь блудницы. Вот увидите, он еще недели две не покажется вам на глаза!

Мать Перри зашла якобы с обычным визитом, но Джульет понимала, что это всего лишь предлог, ибо, подобно десяткам других светских сплетниц, зачастивших в резиденцию де Монфоров, как только распространилась весть о женитьбе Дикаря, леди Брукгемптон и ее дочь вознамерились заполучить из первых рук свеженькую информацию для сплетен. Им хотелось своими глазами увидеть женщину, на которой женился лорд Гарет, а заодно воспользоваться возможностью очернить его в глазах молодой жены.