Дигитальное перо - [45]

на яркий, вычурный антураж. Некоторые были знакомы даже мне, я их помнил потому, что иногда на посиделках обсуждалась и поэзия. Вот оказывается куда они попадали после утраты нашего внимания. Тут, наверняка, не все. И то, что и не обсуждалось. Но я точно уверен, что не было тех, чьё авторство принадлежало Грину. В нём не было ни капли нарциссизма. Это была просто коллекция того, что поглотило в своё время его внимание. Что его встревожило, и что не заставило пройти равнодушно. И, конечно, понравилось. Негатива я здесь не разглядел. 

Многочисленные квадратные колонны были сплошь усеяны картинными репродукциями. Всё представленное было разного в основном небольшого размера и размещёно впритык, как будто место было ограниченным. Работы были самые невообразимые, общего стиля не намечалось. Разрозненными вкраплениями попадалась классика. Если бы ждущий метро человек, устал бы читать, то можно было запросто утонуть в созерцании этого художественного изобилия. Я, признаюсь, не силён во всём этом. То, что было нарисовано физически очень достоверно, меня не впечатляло, для этого есть фотоаппарат. Разляпанная всеми существующими цветовыми оттенками бесформенная фантасмагория меня тоже не цепляла, не наблюдалось смысла. Вглядываясь в хитро закрученный сюжет из угадываемых предметов, я постепенно терял нить картины и уходил в мыслях туда, где важнее было поразмышлять на данный момент. Однажды Градский привел меня на очередную презентацию студенческого творчества. Почему-то главной темой там был натюрморт, ну и молодёжь, живо откликнувшись, оторвалась по полной. Фантазия хлестала через край, иногда в прямом смысле, если присутствовал, к примеру, бокал. Градский восхищался той или иной находкой, а я, поддакивая и улыбаясь, всё возвращался к мысли, что с утра не ел. После такого кощунства я всегда вежливо отказывался от предложения ещё пойти посмотреть что-нибудь новенькое. 

Дополнительный экран визора плыл по воздуху рядом со мной, но я от него отвлекся из-за этой остановки, и не мог не наблюдать за этой парочкой. Держась поодаль, я оставлял их всё же в поле зрения. На расстоянии чуть больше десяти шагов впереди от меня медленно шла Энжела. Она внимательно вглядывалась в стены этой странной словесной галереи. Иногда, почти останавливаясь, она легонько касалась рукой написанного. Выглядело это так, будто она здоровается с надписями. Грин шёл чуть позади от неё и по виду был немного взволнован. Было видно, что практически всё ей здесь знакомо. Правда, не было понятно её отношения ко всем этому. Некоторым записям она улыбалась, как старым знакомым. Но порой улыбка тому, кого давно не видел, может трактоваться так: “Что ж тебя ещё земля-то носит, мил человек, ещё век бы тебя не видел и спал, как младенец!” А так как автором этой коллекции был мой долговязый друг, который, не зная куда девать руки, то прятал их в карманы, то засовывал подмышки, я практически и сам ощутил подвешенность его состояния.  

Но во взгляде её не исчезало любопытство. Несколько раз она приподнимала брови, явно чему-то удивляясь. Так они дошли почти до конца перрона. Я не пошёл дальше с ними, а вернулся к Гуру, который остался у машины. В какой-то момент я понял, что дальше буду мешать, хоть Грин и сам мне предложил тут прогуляться. Я задумался о том, что всё это немного странно. Странный способ открыть душу человеку. Говорить по душам, мне бы нравилось больше. Но в любом случае, результат, наверно, один. Твой собеседник станет к тебе чуть ближе, и может даст стать ближе тебе. Я уже был готов вернуться к наблюдению действий на визоре лэптопа, но там вдалеке у них что-то произошло, и Энжела быстрыми шагами стала возвращаться к авто. Грин спешил за ней. Лица их были напряжены. Я не успел ничего предположить о такой перемене настроения, но Энжела, не дойдя немного до нас с Гуру, остановилась и резко обернулась к Грину. 

– Зачем тебе это здесь? – от неё слышался вопрос с очень глубоким недоумением. – Я же не стала его опубликовывать! 

Она не нашлась, что сказать дальше. Необъяснимое разочарование и неоформленная ещё злость сменялись на её лице. Грин смотрел на неё немного виновато и недоумённо. 

– Послушай, – нашёлся он всё же, – оно было вместе с другим стихотвореньем, которое ты отдала мне. Первое ты опубликовала, второе действительно я не слышал. Но подумал, что тогда ты просто хотела отдать его мне. 

– Да, я дописала его к первому, как черновик! – ответ её явно только ещё больше разозлил, – и не перенесла в другой файл. Это же понятно, итак. Но это ладно, здесь оно зачем? Тебе оно зачем здесь?

В этот момент я зачем-то посмотрел на Гуру. Виртуальный человек-помощник, интерфейсный модуль, мои дополнительные руки здесь, городской проводник, но не житель смотрел на них зачарованно. Конечно, мимику в соответствии с программой жители Кристалл-Сити умели передавать. Мимика человека, как таковая в виртуальной среде, уже давно пройденный кодерами этап. Многотысячные поколения компьютерных игр не оставили не исследованной ни одной мышцы лица. Как впрочем, и всего тела. Надо было просто правильно использовать наработанные кодовые библиотеки. Но суть, не смотря на графику, всегда оставалась та же – всё подчиняется заданной программе.