Дианетика 55! - [23]

Недостаточно лишь запомнить этот кодекс. Конечно, чтобы применять его на практике, его рекомендуется запомнить, однако важно именно его применение. Соблюдение кодекса является отличительной чертой хороших одиторов, и это признак того, что состояние кейса будет улучшаться.

Если одитор собирается повысить способности преклира, он сам должен обладать значительными способностями в сфере одитинга. Эти способности начинаются с понимания и соблюдения усовершенствованного Кодекса одитора 1954 года.

В ловушке

В Греции, Риме, Англии, Франции, в Америке колониального периода[1] и современном Вашингтоне очень много говорилось о свободе. Свобода, по всей видимости, — это что-то весьма желательное. В самом деле, свобода представляется целью той или иной страны или народа. Соответственно, если мы восстанавливаем способности преклира, мы должны восстановить его свободу. Если мы не восстанавливаем свободу, мы не можем восстановить способности. Борец с «перекачанными» мышцами[2], напряжённый водитель, космонавт с замедленной реакцией — все они одинаково неспособны. Путь к их способности лежит через увеличение свободы, избавление от напряжения и улучшение их общения со своим окружением.

Когда речь идет о свободе, основная трудность заключается в том, что свобода не имеет какого- либо строения. То, что свободно, — свободно. Оно не является свободным посредством проводов, промежуточных точек, обходных путей или плотин — оно просто свободно. У свободы есть ещё одно крайне интересное свойство: её нельзя стереть. Из книги «Дианетика: современная наука душевного здоровья» мы узнали, что приятные моменты не поддаются стиранию. Стиранию поддаются только боль, дискомфорт, искажение, напряжение, страдание, бессознательность. Используя более современную саентологическую лексику, можно сказать, что свобода не поддаётся восприятию «как-есть»[3] она — нечто неразрушимое. Возможно, вам удастся сосредоточить внимание человека на чём-то, что несвободно, и таким образом заставить его поверить, что свободы не существует, но это не означает, что вы уничтожили его свободу. Совсем нет. Вся свобода, которую человек когда-либо имел, по-прежнему находится с ним. Более того, свободе не свойственны количественные показатели и, по сути своей, она не имеет местоположения в пространстве и времени. Поэтому мы рассматриваем единицу, осознающую осознание, как нечто потенциально наиболее свободное из всего, что только может быть. Отсюда — концентрация человека на свободе.

Но если у свободы нет никакого строения, тогда; объясните, пожалуйста, как достичь того, чего нельзя полностью объяснить? Если кто-то говорит о пути к свободе, он говорит о линейном пути. Этот путь, следовательно, должен иметь границы. Но если есть границы, то нет свободы. Это наводит на интересное предположение о том, что теоретически наилучший процесс — попросить человека принять как факт, что он свободен, а затем просто попросить его сделать это ещё раз. И действительно, на многих кейсах — из тех, что находятся в высоком тоне, — этот процесс работает довольно хорошо. Если человек, обычно находящийся в высоком тоне, болен, то одитор просто просит его принять как факт, что тот свободен, и этот человек выздоравливает. Это волшебство, однако, ограничивается кругом людей, которые имеют Некоторое представление о том, что значит быть свободным. Поговорите с человеком, который с восьми утра до пяти вечера трудится, не имея целей, будущего, не имея веры в свою организацию или её цели; который должен выкладывать всю свою зарплату, едва он её получает, на выплаты по кредитам, на оплату квартиры, на преодоление других экономических барьеров, — в этом случае перед нами индивидуум, потерявший всякое представление о том, что такое свобода. Он настолько сильно сосредоточил своё внимание на барьерах, что свобода для него может быть лишь меньшим количеством барьеров. Поэтому в процессинге, для того чтобы достичь свободы, нам приходится одитировать в направлении всё меньшего и меньшего числа барьеров.

Если свобода настолько притягательна, настолько полезна, если она сама по себе является чем-то вроде синонима способности, пусть даже не в полной мере, тогда наша задача обрести немного больше понимания самого предмета свободы, чтобы мы могли достичь её. Ибо, к сожалению, подавляющему большинству людей недостаточно просто сказать; «Будь свободным», чтобы привести их в хорошее состояние.

Жизнь во многих случаях склонна поступать глупо, не подозревая о беде до тех пор, пока она не произойдёт, У фермеров Среднего Запада[4] на этот счёт была такая поговорка: «Запирать дверь после того, как лошадь уже украли». Чтобы научить Людей тому, что беда может произойти, необходимо, чтобы такая беда произошла. Это обучение посредством боли, ударов, наказания. Следовательно, если люди находятся перед лицом бедствия, которое одним махом уничтожит планету, то у них не будет шанса узнать очень многого об этой планете до её гибели. Таким образом, если бы они настаивали на том, что для предотвращения такого бедствия сначала нужно изучить его на собственном опыте, то у них не было бы никакого шанса. Если бы во время второй мировой войны не были сброшены атомные бомбы, то, вероятно, не было бы никакого беспокойства по поводу разработок в области расщепления атомов. В то же время эти разработки могли бы достичь такого уровня (и при этом их ни разу не использовали бы против человека), когда было бы создано оружие, способное разнести в клочья целую планету, а затем это оружие было бы применено на Земле, что привело бы к уничтожению этой планеты.