Дианетика 55! - [20]

Работа с психозами, неврозами и психосоматическими заболеваниями не является задачей одитора. В действительности всё это вылечивается лишь тогда, когда в той или иной степени игнорируется. При условии, что акцент будет делаться на способности, любое отклонение в конце концов исчезнет. Задача одитора — работать в направлении способности. Если Он повышает общий уровень способностей преклира во всех сферах и в каждой из них в отдельности, тогда, конечно, исчезнут любые неспособности, такие, как психозы, неврозы и психосоматические болезни. Однако одитор, даже втайне, не интересуется этими проявлениями. Он видит вокруг себя мир, который мог бы быть намного более способным. Сделать его таким — дело одитора. Хотя, в общем-то, деловой мир не признаёт, что с его способностями что-то не так, он может признать, что его способности могут стать лучше. Один хорошо обученный одитор, работая по технологии группового процессинга в военно- воздушных силах США, мог бы утроить количество лётчиков, успешно заканчивающих училища, и мог бы снизить число крушений высокоскоростных самолётов не менее чем на 75 процентов. Это не голословное заявление. Это просто использование уже имеющихся данных, полученных при исследованиях. Задача заключается в достижении больших способностей, а не в искоренении неспособности.

Можно сказать, что перед хорошо обученным одитором было бы достаточно поставить задачу просто повысить уровень понимания у окружающих, поскольку, делая это, он бы определёно увеличил их способности. Повышая способности, он смог бы вдохнуть в них больше жизни. Общая черта всех неврозов, психозов, аберраций и психосоматических болезней — «не могу работать». В любой стране, где это широко распространено, уровень производства снижается — и продолжительность существования этой страны сокращается.*

А что же делать с идеей, что «всё так плохо»? Что ж, если человек в течение долгого времени полагается на то, что внешние обстоятельства или другие люди сделают что-нибудь по этому поводу, или если он рассчитывает на силу, то он потерпит неудачу. Встав на точку зрения этого человека, можно сказать, что единственный, кто способен вдохнуть в окружающий мир больше жизни, понимания, терпимости и способности, — это он сам. И он добьётся этого, просто пребывая в состоянии большего понимания. Даже Не занимаясь активной деятельностью в сфере одитинга, а просто находясь на более высоком уровне способностей, человек может, разрешить множество проблем, которые имеются у его ближних, справиться со множеством трудностей, которые они испытывают.

Акцент делается на способности.

Кодекс одитора

В Саентологии и Дианетике существует несколько кодексов. Единственный из кодексов, которому необходимо следовать, чтобы добиться результатов в работе с преклиром, — это Кодекс одитора 1954 года. В первой книге — «Дианетика: современная наука душевного здоровья» — приводится Кодекс одитора, который был разработан скорее на основе представлений об идеале, нежели на основе практического опыта. В последующие годы было проведено очень много одитинга, и одиторы допустили огромное количество ошибок. И когда мы взяли те общие моменты, из-за которых преклиры достигали лишь незначительных успехов или не достигали их вовсе, мы обнаружили, что эти данные можно систематизировать в виде кодекса, чтобы дать одитору, желающему достичь результатов в работе с преклиром, информацию о том, чего ему следует избегать при проведении процессинга.

Когда Дианетику применяет психоаналитик или психолог, он в значительной степени склонен к тому, чтобы использовать в работе привычную для него схему поведения. А поведение человека, применяющего Дианетику, определяет эффективность

Дианетики почти в такой же степени, как и сами процессы. В психоанализе, например, мы обнаруживаем, что в основе провала практического использования работ Фрейда — в том виде, в котором их используют психоаналитики, — лежат главным образом два момента, присутствующие во время работы психоаналитиков со своими пациентами. Какой бы ни была ценность фрейдовской теории либидо[1], её эффективность снижается тем, что психоаналитик высказывает пациенту свои оценки. Пациенту не позволяют разбираться с собственными проблемами или приходить к собственным заключениям — он получает готовые толкования. В психологии нет действующего кодекса, потому что клиническую психологию[2] мало практикуют, и к тому же, она объявлена вне закона во многих штатах. Хотя психиатрия, может быть, и имеет какой-то модус операнди[3] ни один человек, знакомый с тем, как она выполняет свою функцию (работа с душевнобольными), не назвал бы это кодексом, направленным на улучшение состояния бытия пациента.

В образовании, которое само по себе является видом терапии, мы обнаруживаем практически полное отсутствие норм поведения, сведённых в какие-либо кодексы (за исключением предписаний местных комитетов по образованию, направленных на установление контроля за манерами преподавателей и на сдерживание возможных проявлений жестокости с их стороны). Хотя образование очень широко распространено и это тот вид деятельности, который в нашем обществе считается лучшим способом совершенствования людей, в нём, тем не менее, нет ни системы действий, ни кодекса поведения для передачи учащемуся информации, в отношении которых существовало бы твёрдое согласие. Традиции предписывают преподавателю придерживаться определённых норм вежливости. Общепринятым является мнение, что экзаменовать нужно строго и тщательно. Учащиеся не должны перешёптываться или жевать резинку. Тем не менее образование в целом не имеет кодекса, предназначенного для облегчения передачи потока информации от учительской кафедры к студенческой скамье. Напротив, огромное множество учащихся скажет, что любой из существующих кодексов был разработан для остановки какого бы то ни было потока.