Диана де Пуатье - [96]
Она страстно любила блага этого мира. Чтобы накопить их и насладиться ими, она воспользовалась своей красотой, своим глубоким умом, своим самообладанием, своим умением обольщать. Королю, который обеспечил ее ими, она дала счастье, но, при этом, сколько опасных советов! Франции она подарила дворцы, произведения искусства, светлый образ своего гения. Но в то же время Клод де Лобепин, упоминая непомерное величие некоторых семейств, восставших против королевской власти, пустоту казны, гегемонию испанцев, гражданскую войну, считал, что было бы лучше, если бы «ее вообще никогда бы не было».
Историк, будучи таким же трезвым реалистом, как и сама Диана, вероятно, согласился бы с этим высказыванием. Но ни один человек, обладающий поэтической натурой, не решился бы на это, так как над земной жизнью этой суровой, властной и алчной женщины, которая использовала свою власть над слабым государем ради собственной выгоды, существует легенда.
Легенда о сестре Фрины, Аспазии и Клеопатры, легенда о вечно молодом создании, о куртизанке, которую христианская эпоха поставила в один ряд с божествами Олимпа.
Людям нравится, когда при виде таких чудес их невзгоды отходят на второй план. Так накинем же Ноеву мантию на «источник всех наших бед», глядя на то, как длинноногая охотница, блистая неувядающей красотой, вечно сжимает в объятиях своего большого королевского оленя.
I. Карандашные рисунки и картины (с упоминанием отдельных их копий)
Иконография фаворитки Генриха II никогда еще не подвергалась систематическому исследованию. Ученые-специалисты, такие как Жорж Гиффре (во введении к пятой части Неизданных писем Дианы де Пуатье), Луи Димье и Саломон Рейнах, занимавшиеся этим вопросом, лишь расставили вехи в его истории.
Таким образом, следовало бы вновь подвергнуть эту проблему тщательному анализу и даже обратить внимание, с какой целью были написаны те или иные аллегорические картины XVI века.
Действительно, в XVII веке была высказана мысль о том, что не нужно считать все изображения фантастических богинь той эпохи портретами Дианы де Пуатье. Не один раз случалось, что при идентификации изображения герцогиню де Валентинуа путали с Габриель д'Эстре, фавориткой Генриха II.
Во всяком случае, вполне вероятно, что некоторые из этих аллегорий могли донести до нас в идеализированном виде черты лица супруги Великого Сенешаля.
Не становясь ни на чью сторону, но упомянув о мнении, которого придерживаются Г. Гиффре, Димье и Саломон Рейнах, мы приведем здесь список основных портретов, предположительных или нет, Дианы де Пуатье.
Пять написанных портретов были признаны подлинными Луи Димье (Г. Гиффре признал таковыми только два из них).
1. Диана в 1520 году, лист № 28 в альбоме, принадлежащем лорду Дерби, реплика в альбоме Монмора в Экс-ан-Провансе (Библиотека Межан). (Это не оригинал, а копия).
Надпись «Диана де Пуатье, герцогиня де Валентинуа» не могла быть сделана раньше 1548 года, так как именно в этом году Диана получила этот титул. Но рисунок датирован 1525 годом, и это не оригинал, а копия.
2. Диана в 1530 году.
Замок Шантильи, карандашный рисунок, ошибочная надпись «Госпожа д'Этамп». Подлинность доказана надписью «Супруга Великого Сенешаля», которая есть на всех копиях этого рисунка, приписываемого Димье «Вероятно, Жану Клуэ».
На рисунке Диана изображена в то время, когда она была вдовой. Дата была определена по ее предположительному возрасту и по костюму.
3. Диана в 1535 году.
Карандашный набросок, надпись: «Госпожа д'Этамп», Шантильи. Этот рисунок Димье приписывает «Вероятно, Жану Клуэ». Существует единственная его копия в Кабинете Эстампов Национальной библиотеки Франции (№ а 21 хранится с надписью «Супруга Великого Сенешаля»). Дата была определена по возрасту персонажа и костюму, так же, как и выше.
Посредственную гравюру с этого портрета сделал Амбруаз Тардьё.
4. Диана в 1540 году.
Рисунок, надпись: «Супруга Великого Сенешаля», Шантильи. Идентификация может быть легко проведена путем сравнения этого рисунка с предыдущим и с последующим.
Изображена та же женщина, немного старше предыдущей, но немного младше последующей. Работа Франсуа Клуэ
5. Диана в 1550 году, Шантильи. Дата определена по возрасту и костюму.
Работа Франсуа Клуэ
С нее было сделано множество копий, эскизов картины, копии которой есть в Шантильи, в Версале, в Гренобльском музее и в Музее Искусства и Ремесла в Париже. На одной из Версальских копий персонаж изображен до колен.
Художники того времени поступали следующим образом: когда кто-либо просил вновь написать его портрет, чтобы не проводить новых сеансов позирования, для создания копий использовались сохранившиеся рисунки на картоне.
Диана-охотница.
1. В замке Шенонсо
a) Картина, авторство которой приписывается Приматиччо. Богиня Охоты стоит перед дворцом или храмом, одетая в тунику светло-голубого цвета, задрапированную на платье из белого газа, которое не заходит за колено и не поднимается выше груди. На плече у Дианы колчан, а в руке — стрела, которой она трогает труп оленя. У ее ног лежат две собаки, а вокруг нее играют пять амуров в разных позах. На заднем плане — сцена охоты и леса.
В центре романа — фигура герцога Филиппа Орлеанского, который вопреки воле его дяди, Людовика XIV, стал регентом будущего Людовика XV и занимал это положение вплоть до совершеннолетия юного короля. И хотя годы регентства Филиппа Орлеанского положили начало веку Просвещения, современники не любили его, передав эту неприязнь потомкам. Филипп Эрланже (1903–1987), известный французский писатель и историк, автор ряда книг о французских монархах, пытается восстановить справедливость, рисуя противоречивый, психологически глубокий характер большого государственного деятеля.
Варфоломеевская ночь — кульминационная точка жестокой войны между католиками и гугенотами, момент истины, в котором каждый человек, будучи гражданином Франции, должен был встать на сторону убийц или примкнуть к их жертвам. Потоки крови, захлестнувшие улицы Парижа, разделили всю страну на долгое время на два непримиримых лагеря, каждый из которых считал себя правым. В ту ночь решалась судьба государства, избравшего, в конечном счете, путь насилия и нетерпимости. Книга Филиппа Эрланже рисует трагическую картину этого события, анализируя по часам «черную ночь» в истории Франции, ставшей своеобразным предупреждением потомкам, которые пытаются разрешить вопросы веры с помощью меча.
Генрих III – последний король династии Валуа, нежно любимый сын Екатерины Медичи, непревзойденный красавец французского двора – был личностью большого масштаба, во многом опередившей свое время. Он попытался покончить с религиозными распрями между протестантами и католиками – и пал от руки религиозного фанатика. Екатерина Медичи, Карл IX, Генрих Наваррский, братья де Гиз, королева Марго – главные персонажи этой книги, живо и увлекательно воссоздающей самую драматическую эпоху в истории Франции, ее интриги и хитросплетения.
В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Книга известного французского медиевиста Р. Казеля посвящена жизни и деяниям Иоанна Люксембурга (1296–1346), короля Чехии, который вошел в историю как монарх-рыцарь, прославившийся тем, что уже будучи абсолютно слепым, он вышел на поле боя и сражался наравне с остальными. В этой битве он погиб, сделав свое имя синонимом бессмысленного героизма. Таков хрестоматийный, расхожий взгляд на фигуру чешского государя. Биография, написанная Р. Казелем, предлагает нам иной образ Иоанна Люксембургского: блестящего рыцаря и удачливого полководца, ловкого и активного дипломата, в течение долгих лет игравшего ключевую роль в европейской политике, исколесившего огромные пространства от Франции до Литвы, от Фландрии до Италии, основателя чешской династии Люксембургов.
Сицилийскую Вечерню можно назвать «итальянской Варфоломеевской ночью». В 1282 г. восставшие жители сицилийского города Палермо полностью вырезали ненавистных правителей-французов, захвативших их остров двенадцатью годами ранее. Это кровавое событие всколыхнуло всю Западную Европу и привело к безжалостной войне, в которую были втянуты Франция, испанское королевство Арагон, Италия. Раскрывая истинные причины Сицилийской Вечерни, автор книги С. Рансимен показывает, что на самом деле она была лишь звеном в долгой подспудной борьбе за власть и влияние, которую вели между собой самые могущественные государства того времени.Книга изобилует яркими и интересными подробностями о средневековой политике, войне и жизни человека в XIII в.