Диана де Пуатье - [4]

Что же касается евангельских добродетелей, они достались на долю четвертой, несчастной Жанны Французской, которую ее отец, Людовик XI, насильно выдал замуж за герцога Орлеанского. Обладая ангельской душой и уродливым телом, она молилась за здоровье всех, особенно своего супруга, которого она никогда не видела и к которому испытывала трогательное чувство.

Неожиданная и необъяснимая смерть Карла VIII в 1498 году¹¹ сильно смешала расстановку фигур на политической доске и развязала страсти. Едва не арестованный за попытку нового заговора, герцог Орлеанский стал Людовиком XII: вчерашний смутьян превратился в либерального, бережливого и добродушного правителя.

Сначала ему приходилось маневрировать между четырьмя дамами: калекой, с которой он намеревался как можно скорее развестись, гордой бретонкой, которая вместе с ее герцогством Бретонским являлась предметом его вожделения, прежней правительницей королевства, еще вызывавшей его опасения, и алчной представительницей Савойской династии, опьяненной мыслью увидеть своего сына на троне и претендовавшей на орлеанское герцогство.

Ценой неимоверных усилий король добился своего. Как только был расторгнут его брак с Жанной, несчастная ушла в монастырь в герцогстве Берри и там приблизилась к Богу; Анна Бретонская стала королевой во второй раз; Луизе, для которой этот союз означал оглушительное поражение, пришлось удовольствоваться некоторым количеством земель и местом при дворе.

Лишь мадам де Бурбон приняла предложение, выгодное для ее личной политики. Истинный фантазер, Людовик XI оговорил в брачном контракте своей старшей дочери, что за неимением прямого наследника мужского пола наследство Бурбонов-Божё отходит короне, а не Бурбон-Монпансье, родственникам по боковой линии. Смирившись с несчастьем своей сестры Жанны, Анна потребовала, чтобы этот пункт был исключен из контракта, и получила желаемое. Не отдавая себе отчета в том, что так он открывает дорогу для нового Карла Смелого,¹² Людовик XII практически обеспечил Бурбонам независимость.

Сын папы, сам Чезаре Борджиа, привез буллу, разрешающую королю развод и второй брак. В благодарность ему пожаловали графство, возведенное в ранг герцогства Валентинуа.

Жан де Пуатье, который не отказывался от этих земель, воспротивился, впрочем, бесполезно. Он не отступил даже перед тем, чтобы возбудить дело против короля перед Гренобльским парламентом.¹³

Все эти события, издалека предопределявшие судьбу Дианы, произошли в год, когда она появилась на свет.

В XV веке рождение дочери не могло никого сильно взволновать. Однако, согласно традиции, ворожея, нагнувшаяся над рукой ребенка, прочла по ней рассказ о невероятной судьбе:

Та,

Что родится у Жана де Пуатье

И которую назовут Дианой,

Спасет снежную голову,

А потом потеряет золотую.

Но, спасая их, как и теряя,

Это дитя прольет много слез.

Однако радуйтесь,

Ведь всеми будет править

Она.

Охотница и горбун

О матери Дианы мы знаем лишь то, что она родила двоих сыновей и трех дочерей¹⁴ и умерла молодой.

Существует единственное точное свидетельство, относящееся к детству Дианы: когда ей было шесть лет, отец возил ее на охоту. С самых ранних лет та, которая в дальнейшем послужила моделью Приматиччо, шла по стопам своей покровительницы-богини и подвергала свое тело различным полезным упражнениям, за что, вероятно, и была потом вознаграждена сторицей. Всю свою жизнь Диана будет вставать на заре, обливаться холодной водой, сломя голову скакать верхом по лесу. Ей всегда будет присуща страсть к езде на благородных животных, которые также будут обессмертены на полотнах с ее портретами.

Мы можем представить ее себе, еще крошечную и хрупкую, среди грубых ловчих в пестрых камзолах и дам в красной обуви, чьи лица были спрятаны под черными бархатными масками.¹⁵ Уже тогда она ощущала восторг от скачки, шума, разнообразия оттенков. С тех пор для нее найдется место на любой яркой фреске, изображающей охоту XVI века, сюжет, запечатленный на множестве гобеленов. Радость, испытываемую на охоте, она воспоет в стихах:

Бог знает, какую радость я чувствую,

Когда слышу звуки охоты.

Я не думаю, что зной

Или труд смог бы меня от нее отвратить.

Там уходит вся грусть

Ведь не могут быть злыми люди,

Занимающиеся таким делом.

При таком образе жизни девочка набиралась сил и хорошела. Кроме того, веяния Ренессанса проникли за высокие стены Сен-Валье; здесь обучение не считали за преступление, как в других замках. Диана рано научилась читать и читала хорошие книги.

Анна де Боже и, в особенности, Анна Бретонская, которую называли «Матерью Девственниц» привлекали в свое окружение девиц высокого происхождения. Так, существовало мнение, что дочь Жана де Пуатье воспитывалась у Луизы Савойской, рядом с молодым графом Ангулемский. В дневнике будущего Франциска I есть латинский стих, воспевающий лунное божество, который приняли за чествование маленькой Дианы. Все это больше похоже на сказку. Совершенно невероятно, что воспитание мадемуазель де Сен-Валье могло быть поручено графине Ангулемской, которая в то время откровенно враждовала с королевой.

Казалось, будто Анна Бретонская, производившая на свет одного за другим мертвых детей, так и не освободилась от влияния зловредных чар своей соперницы. Она мстила за себя с помощью многочисленных придирок, хотела выслать мать наследника обратно в Савойю. Выдав дочь замуж за герцога Алансонского (1508), Луиза, скрепя сердце, вернулась в мрачный замок в Коньяке, напоминавший об ее унизительном браке. Невозможно представить, зачем бы ей понадобилось увозить с собой чужого восьмилетнего ребенка.