Диана де Пуатье - [26]
Кардинал де Грамон доставил этот документ Клименту VII, который уже в июне одобрил его, ограничившись только одним замечанием — заменой наследственных владений Екатерины в Тоскане выплатой ста тысяч золотых экю. После этого Медичи, который одновременно не прекращал переговоров с Карлом Пятым, овладела необыкновенная лень, и он никак не мог поставить свою подпись. Поэтому дискуссия продолжилась.
Людовик де Брезе так и не увидел, чем все закончилось. Он умер в начале лета 1531 года в возрасте шестидесяти двух лет.
Родной внук Карла VII, старейший служитель Короны, был похоронен достойным образом. В архивах Нормандии сохранились приказы, отданные королем по этому случаю:
«Перед телом пойдет как можно более многочисленная процессия, и будут вознесены наибольшие почести. Каждому из пятидесяти прилично одетых бедняков дадут в руки по факелу за два ливра…»
Величественный надгробный памятник, поставленный в Руанском соборе во славу графа, свидетельствует о верности его вдовы и о том, что на протяжении правления четырех царственных особ он занимал важное место в жизни страны. Однако что же осталось от его значимости во время военных сражений, от его благоразумия на заседаниях Совета, от его умения управлять огромной провинцией, от его верности трону, находившемуся под постоянной угрозой? Ничто не сохранило его от забвения. Если имя последнего из Великих Сенешалей и не стерлось еще в памяти потомков, то только благодаря красоте его жены. Кроме того, до сих пор никто не оценил то влияние, что он оказал на будущую «правительницу» государства.
Большинство из тех историков, которые не отказывают Диане в супружеской верности, считают, что она относилась к старому горбуну с безразличием, разбавленным редкими проявлениями радости по поводу удовлетворенных амбиций. Но разве смогла бы амбициозность сделать сердце молодой женщины настолько суровым и закрытым? Диана не была чудовищем. Она не смогла бы в течение шестнадцати лет оставаться образцовой супругой, если бы не испытывала к своему мужу тех чувств, которые обнаружились в первом же ее письме, где она рассказывает о нем Роберте.
Мы не зайдем за рамки, дозволенные щепетильному исследователю, сказав, что господин и госпожа де Брезе были одной из тех пар, существование которых может привести в замешательство профана, но в принципе не настолько и редко встречающихся: парой, которую поколение из поколения объединяют обаяние интеллекта, авторитет одного и восхищенная нежность, моральная стойкость другого.
Проявления скорби ставшей вдовой Дианы никем не были восприняты благосклонно. Все были рады увидеть в этом подтверждение ее изысканному лицемерию. Гиффре с присущей ему суровостью изобличил ее: госпожа де Брезе, по его мнению, сыграла безутешность так, чтобы «набить цену своей благосклонности». Кажется, что это всеобщее суровое порицание не отражает истинного положения дел. Диане, безусловно, удалось сохранить и укрепить безупречную добродетель и высокомерное достоинство, которые всегда были ей присущи. Но по крайней мере прислушивалась ли она при этом к тому, что подсказывало ее сердце? Лучшие актрисы «живут» своими ролями.
Исчезновение Сенешаля, этого надежного, верного спутника, относившегося к ней по-дружески и даже по-отечески, без всякого сомнения, вызвало в душе графини искреннее сожаление. Диана, у которой были хорошие учителя, смогла извлечь пользу даже из искренности.
Став вдовой в тридцать один год, она оказалась в очень деликатном положении. В эту эпоху и в этом обществе женщина в тридцать один год уже не считалась по-настоящему молодой, если даже ей пока не была уготована отрешенная жизнь.
Влившись в компанию кокеток, «самая красивая из красавиц» подвергалась риску быть сравниваемой, кроме того, могло показаться, что эта гордячка добивается внимания. Ее траур отводил для нее место на вершине, вдали от соперниц и в безопасности от обходительных, быстрых на похвалу людей, которых она презирала. В трауре она приобрела редкую привлекательность, стала желанной, как все недоступное.
При Франциске I, «который желал, чтобы его придворные были свободны во всем», вдов ни в чем не ограничивали. Брантом узнал от королевы Екатерины, «что они намного меньше отличались от других своей одеждой, поведением, скромностью, чем сейчас (то есть при Генрихе III); «они даже танцевали, и их приглашали на танец так же свободно, как девиц и замужних женщин».
«Сейчас (также около 1575 года) такое поведение для них так же недопустимо, как святотатство, — продолжает хронист, — а также и подобные цвета в одежде и аксессуарах, так как они не осмелились бы одеться в другие цвета, кроме черного и белого».
Ответственность за установление таких суровых правил в одежде, следованию которым впоследствии не избежала ни одна женщина, лежит, в первую очередь, на супруге Великого Сенешаля. После смерти своего супруга она стала одеваться только в черное и белое. Это составляло резкий контраст с другими розами-прелестницами Шамбора и Фонтенбло. Но, афишируя таким образом свою скорбь посреди всеобщей радости, она позаботилась о том, чтобы это не вызывало отвращения. Траурные туалеты Дианы были только из шелка, для того чтобы «лучше скрыть ее игру», утверждает ее почитатель, Брантом, добавляя:
В центре романа — фигура герцога Филиппа Орлеанского, который вопреки воле его дяди, Людовика XIV, стал регентом будущего Людовика XV и занимал это положение вплоть до совершеннолетия юного короля. И хотя годы регентства Филиппа Орлеанского положили начало веку Просвещения, современники не любили его, передав эту неприязнь потомкам. Филипп Эрланже (1903–1987), известный французский писатель и историк, автор ряда книг о французских монархах, пытается восстановить справедливость, рисуя противоречивый, психологически глубокий характер большого государственного деятеля.
Генрих III – последний король династии Валуа, нежно любимый сын Екатерины Медичи, непревзойденный красавец французского двора – был личностью большого масштаба, во многом опередившей свое время. Он попытался покончить с религиозными распрями между протестантами и католиками – и пал от руки религиозного фанатика. Екатерина Медичи, Карл IX, Генрих Наваррский, братья де Гиз, королева Марго – главные персонажи этой книги, живо и увлекательно воссоздающей самую драматическую эпоху в истории Франции, ее интриги и хитросплетения.
Варфоломеевская ночь — кульминационная точка жестокой войны между католиками и гугенотами, момент истины, в котором каждый человек, будучи гражданином Франции, должен был встать на сторону убийц или примкнуть к их жертвам. Потоки крови, захлестнувшие улицы Парижа, разделили всю страну на долгое время на два непримиримых лагеря, каждый из которых считал себя правым. В ту ночь решалась судьба государства, избравшего, в конечном счете, путь насилия и нетерпимости. Книга Филиппа Эрланже рисует трагическую картину этого события, анализируя по часам «черную ночь» в истории Франции, ставшей своеобразным предупреждением потомкам, которые пытаются разрешить вопросы веры с помощью меча.
Яркая, насыщенная важными событиями жизнь из интимных переживаний собственной души великого гения дала большой материал для интересного и увлекательного повествования. Нового о Пушкине и его ближайшем окружении в этой книге – на добрую дюжину диссертаций. А главное – она актуализирует недооцененное учеными направление поисков, продвигает новую методику изучения жизни и творчества поэта. Читатель узнает тайны истории единственной многолетней, непреходящей, настоящей любви поэта. Особый интерес представляет разгадка графических сюит с «пейзажами», «натюрмортами», «маринами», «иллюстрациями».
В книге собраны очерки об Институте географии РАН – его некоторых отделах и лабораториях, экспедициях, сотрудниках. Они не представляют собой систематическое изложение истории Института. Их цель – рассказать читателям, особенно молодым, о ценных, на наш взгляд, элементах институтского нематериального наследия: об исследовательских установках и побуждениях, стиле работы, деталях быта, характере отношений, об атмосфере, присущей академическому научному сообществу, частью которого Институт является.Очерки сгруппированы в три раздела.
«…Митрополитом был поставлен тогда знаменитый Макарий, бывший дотоле архиепископом в Новгороде. Этот ученый иерарх имел влияние на вел. князя и развил в нем любознательность и книжную начитанность, которою так отличался впоследствии И. Недолго правил князь Иван Шуйский; скоро место его заняли его родственники, князья Ив. и Андрей Михайловичи и Феодор Ив. Скопин…».
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Книга известного французского медиевиста Р. Казеля посвящена жизни и деяниям Иоанна Люксембурга (1296–1346), короля Чехии, который вошел в историю как монарх-рыцарь, прославившийся тем, что уже будучи абсолютно слепым, он вышел на поле боя и сражался наравне с остальными. В этой битве он погиб, сделав свое имя синонимом бессмысленного героизма. Таков хрестоматийный, расхожий взгляд на фигуру чешского государя. Биография, написанная Р. Казелем, предлагает нам иной образ Иоанна Люксембургского: блестящего рыцаря и удачливого полководца, ловкого и активного дипломата, в течение долгих лет игравшего ключевую роль в европейской политике, исколесившего огромные пространства от Франции до Литвы, от Фландрии до Италии, основателя чешской династии Люксембургов.
Сицилийскую Вечерню можно назвать «итальянской Варфоломеевской ночью». В 1282 г. восставшие жители сицилийского города Палермо полностью вырезали ненавистных правителей-французов, захвативших их остров двенадцатью годами ранее. Это кровавое событие всколыхнуло всю Западную Европу и привело к безжалостной войне, в которую были втянуты Франция, испанское королевство Арагон, Италия. Раскрывая истинные причины Сицилийской Вечерни, автор книги С. Рансимен показывает, что на самом деле она была лишь звеном в долгой подспудной борьбе за власть и влияние, которую вели между собой самые могущественные государства того времени.Книга изобилует яркими и интересными подробностями о средневековой политике, войне и жизни человека в XIII в.