Диалоги - [96]

Г а р и ф (перебивая). Для нас — ты мать. Ты нас воспитала.

Р а ш и д а  Г а л е е в н а. Я старалась заменить вам мать. Я хотела быть для вас матерью. И все-таки сколько раз вы все — хотя бы ты — подчеркивали, что я не родная вам.

Г а р и ф (насвистывая). Ну ладно, ладно!

Р а ш и д а  Г а л е е в н а (Гарифу). Я взяла не только вас с Азгаром, его детей, но взяла на себя и его грех. Тогда Мансур не выдержал. Просто не выдержал. И только в этом его вина. Это было самоубийство, а не убийство! Иначе бы я…

Н а и л я. О чем ты, мама? Чего не выдержал?

Г а р и ф. Ладно. Все это бессмысленный разговор!

Р а ш и д а  Г а л е е в н а. Все вы выросли, добились чего-то в жизни, А оказывается, все на песке построено. Маленький толчок, и прошлое…

Г а р и ф. Ничего страшного. Статус-кво есть статус-кво!

Н а и л я. Какой статус-кво?

Г а р и ф. Отец слишком известный и уважаемый человек, чтобы зря трепать его имя. Для чего? Давать пищу для пересудов и сплетен? Подарочек устроил в день рождения, гад! Таких бы!..

Р а ш и д а  Г а л е е в н а. Я знаю Мансура… Он не мог. Что-то здесь не так.

Н а и л я. Я знала, знала, что должно что-то случиться. Это дед беду накликал кораном! Он напророчил!

Р а ш и д а  Г а л е е в н а. Тише, Наиля.

Н а и л я. Потому что — ложь! Когда я выходила замуж, я ведь тоже знала, что не люблю. Зачем? Тоже по расчету, выходит? Брак с удобствами. Как квартиры есть — с удобствами и без. Это наказание за нашу ложь! За то, что мы все время лжем себе! Во всем!

Г а р и ф. Деточка! Твоя сексуальная драма сейчас никого не интересует.

Н а и л я. Ложь! Ложь! Господи!

Р а ш и д а  Г а л е е в н а (обнимая Наилю). Не надо так грубо, Гариф. Что бы ни случилось, вы родные.

Г а р и ф. Ты, мать, как клушка. Хочешь, чтобы все цыплята живы остались и возле тебя зерно клевали. А так не бывает, потому что зерно, зернышко… одно! (Резко, с яростью.) Законники, сухие процентные души! Они вот у меня где сидят! Широта нужна человеку! Законы для мелких людей писаны, не для нас! Когда я харкнул тогда своей нефтью…

Р а ш и д а  Г а л е е в н а. При чем тут нефть, когда об отце речь?..

Г а р и ф. А-а, брось! Ты для кухни родилась и на кухне же… Прости!

Р а ш и д а  Г а л е е в н а. На кухне…

Г а р и ф. Ну да ладно!! Я поговорил с Рустемом Ахметовичем. Все будет нормально! Надо только, чтобы Азгар понял, что все нормально, и угомонился наконец.

Н а и л я. Новая ложь!.. Как все перепуталось! И сколько грязи! Грязь и ложь!

Г а р и ф (с усмешкой глядя на Наилю). Конечно, каждый день мы видим мир таким, каков он есть, и это нам надоедает! Поэтому мы хотим видеть его таким, каким он должен быть. (Кричит.) Но каким он должен быть?! Кто знает, каким он должен быть?! Ты хоть это пойми, девочка!

Н а и л я. Мы все чужие! Я не могу! Не могу!

Р а ш и д а  Г а л е е в н а. Где же Азгар?

Г а р и ф. Когда-то вместе в футбол играли, рыбачили. А сейчас я бы его!.. Пинком, вместо мяча!

Р а ш и д а  Г а л е е в н а. Я не дам его обижать. Он от скарлатины умирал, на моих руках умирал, и я его выходила… Сына… (Плачет.) Ведь вы все мои дети…

Входит  А р с л а н о в.

А р с л а н о в. В чем дело? Что такое?

Р а ш и д а  Г а л е е в н а. Ничего, Мансур… Я же часто плачу… Ничего!

Появляется  А з г а р. Долгое молчание.

А р с л а н о в. Итак, и ты здесь. Хорошо.

А з г а р (вздрогнув). Что?

А р с л а н о в. Надо поговорить.

Р а ш и д а  Г а л е е в н а. Но, Мансур, ты ведь хотел немного отдохнуть.

А р с л а н о в. Накрой на стол. (Ядовито.) Ко мне пришли дети.

Рашида Галеевна выходит.

(Гарифу.) Какие у тебя сигареты? (Беря сигареты.) Не люблю с фильтром…

Н а и л я (Азгару). Иди домой. Лина там как безумная. Иди, успокой. Господи, что же это происходит?

Никто не слышит ее. Молчание.

А р с л а н о в. Так вот… Слышал, что тебя шантажируют. Вытащили старое дело о смерти матери с тем, чтобы ты сгладил острые углы в деле, которое ведешь сейчас. Слышал, беспокоишься. Не беспокойся, защищать меня необходимости нет никакой: мелкие укусы. Поступай, как велит совесть и закон.

Входит с подносом  Р а ш и д а  Г а л е е в н а.

(Жене.) Ты иди. (Наиле.) И ты выйди.

Н а и л я. Никуда я не пойду!

Р а ш и д а  Г а л е е в н а (обнимая ее). Пойдем. У нас свои секреты есть.

Н а и л я. Я никуда не пойду. Не пойду!

Молчание.

А р с л а н о в. Ну? Так в чем дело?

Г а р и ф. Он считает, что ты… У него, видите ли, есть новые факты.

А р с л а н о в. Какие могут быть новые факты спустя двадцать пять лет? В свое время все было расследовано! Какие-то сволочи взяли тебя в оборот — и ты готов бросить тень на своего отца?!

А з г а р (хрипло). Вчера ночью в квартире у Наили я восстановил пулевую пробоину. Я замерил угол, под которым пуля вошла в стенку. Это почти прямой угол…

Телефонный звонок.

А р с л а н о в (беря трубку). Да… А, Иван Кириллович… Юбилей? Нет, не забыл, конечно… Машину? Пришли чуть позже, я еще не готов. Нет, в преферанс в эту среду я не игрок. Спасибо, спасибо. (Бросает на рычаг трубку, но тут же снова раздается звонок. Арсланов вырывает шнур из гнезда.)

А з г а р (продолжая). Такая траектория полета и такая пробоина характерны для выстрела без прицеливания. С расстояния в несколько метров. При таком угле и таком расположении пулевой пробоины в стене мать покончить жизнь самоубийством не могла. Выстрел в стену был сделан ради инсценировки самоубийства.