Диалоги - [82]
Р у с т е м А х м е т о в и ч. В познавательном смысле… По-моему, тоже убийство, инсценированное под самоубийство. Срок давности только похлеще… И вообще в старых делах какой-то аромат есть.
А з г а р. Что это тебя так старые дела интересуют?
Р у с т е м А х м е т о в и ч. Просто в руки попало, когда всякий бумажный хлам списывали. Поглядел — любопытным показалось. И не сжег. Думаю, пусть полежит еще. А вчера полез на стремянку, а папка с полки — на голову! Стряхнул пыль: она. (Смеется.) Ну, думаю, отдам тебе — для расширения кругозора. Ароматное дело.
А з г а р (беря дело). Ты, я вижу, уже прикладывался?
Р у с т е м А х м е т о в и ч (весело). Тут, наискосок, недалеко!..
А з г а р (листая бумаги). А что это?.. Начала нет, титульного листа нет… (Бросает.) Зачем оно мне?
Р у с т е м А х м е т о в и ч. Я и говорю, выкинуть давно пора. Старье. Кстати, про однофамильца твоего.
А з г а р. Мне бы в своем деле разобраться.
Р у с т е м А х м е т о в и ч. Вот и я говорю. Удивился даже. Полностью идентично с тем делом, которое ты ведешь сейчас. Ничего не докажешь, конечно, к ответственности никого не привлечешь, срок давности истек, но, думаю, в познавательном смысле…
А з г а р (снова тянется за папкой). У меня своей пыли, своих бумаг…
Входит Л и н а.
Р у с т е м А х м е т о в и ч. Линочка, здравствуйте! Вот, развлекаю вашего супруга.
Л и н а. Добрый день. Моего супруга развлечь трудно…
Р у с т е м А х м е т о в и ч. Серьезность — это достоинство, Линочка. Достоинство. (Азгару.) Так я деньжонки занесу?
А з г а р. Не надо… (Листая дело и остановившись взглядом на одной из страниц.) Ну, оставь дело, пусть полежит.
Р у с т е м А х м е т о в и ч. Если заинтересует?.. Так сказать, в познавательном смысле!.. До свидания, Линочка. У вас сегодня семейный праздник. Торжества! Желаю приятно провести время. (Уходит.)
Л и н а. Ты освободился? Пойдем?
А з г а р (перебирая страницы дела). Да. Сейчас. Хотел еще посидеть. Ты слишком быстро… пришла.
Л и н а. Опять кого-то допрашивать? Господи!
А з г а р. Да нет.
Л и н а. Я прическу сделала.
А з г а р (не глядя на нее). Да, да.
Л и н а. Мне идет?
А з г а р. Ага.
Л и н а. И вот — часы купила… Смотри, какой циферблат. И еще шарф. Понравится отцу?
А з г а р (не глядя). Да.
Л и н а. В парикмахерской такая очередь. Я тебе оттуда звонила. У меня там Клавка, одноклассница, работает… Ты даже не видишь, что у меня новое платье!
А з г а р. Ничего вроде, красивое. Оно красивое потому, что ты сама… красивая.
Л и н а. Это же я для тебя все!
А з г а р (взглянув на нее). Спасибо, если для меня. Но у меня дома рубашки нестираные.
Л и н а (резко). Ты не любишь меня! Почему ты такой сухой, такой…
А з г а р. Ну, я пошутил… Ну, не умею, видно. Не получается. (Оправдываясь.) Опять не то сказал? (Снова листая дело.) Вообще-то любопытное дело… Сколько это было лет назад? Стихи…
Л и н а. Какие еще стихи? Пойдем!
А з г а р. Сейчас. Сейчас…
Молчание.
(Листая записную книжку, вынутую из дела.) Вот, слушай! «Как утра хороши, их приход необычен и светел. Как мне хочется жить, потому что живешь ты на свете! Это времени вой или шепот задумчивых кленов… Я как будто с тобой прохожу по земле обновленной…»
Л и н а. Что это за стихи? Откуда они?
А з г а р. Ты слушай! «И в каком бы краю, как бы близко — далеко ты ни был, я всегда узнаю это синее-синее небо, блеск грозовых атак и улыбку чистую неба… Я люблю тебя так, что не надо ответа. Мне поют о тебе даже камни. О тебе даже грусть никому ни за что не отдам я, и любви этой знак — быть взыскательней, лучше и выше. Я люблю тебя так… Нет, я просто люблю тебя, слышишь?»
Л и н а. Искренне. Не профессионально, конечно.
А з г а р. При чем здесь профессионально или непрофессионально!.. Это стихи о любви. Женщина, написавшая их, любила…
Л и н а. Ты все время мучаешь меня и себя. Я же люблю тебя!
А з г а р (после паузы). Стихи написаны за полгода до смерти. Меня всегда поражает… Вот такие следы чьей-то жизни поражают! Разве знала она, когда писала эти строчки, что через полгода к ней придет смерть? Что ее записная книжка будет десятки лет лежать в каком-то уголовном деле, заведенном прокуратурой после ее самоубийства, что… совсем чужие люди будут читать эти ее записи? (Вынимает из дела фотографию.) А вот и сама она. Красивая?
Л и н а. Красивая.
А з г а р (после паузы). Адрес… улица Гоголя, дом семь, квартира одиннадцатая. Это… дом, где живет Наиля! Наш старый дом!..
Л и н а. Какой еще дом? Пойдем!
А з г а р (листая дело). Ничего не понимаю! Большая комната, у окна стол… Там стоял диван… И сейчас диван у Наили. В ста тридцати семи сантиметрах от пола — пулевая пробоина… Ничего не понимаю! (Снова смотрит на фотографию.) Странно! На кого-то эта женщина похожа? Очень похожа! Я как будто ее видел!
Л и н а. Она на тебя похожа!
А з г а р. Ничего не понимаю!
Л и н а. Пойдем! Ведь у отца день рождения!
А з г а р. Да. Да… Да! (Листает дело.) Сейчас пойдем!.. Сейчас!
Л и н а. Что с тобой?.. (Почти кричит.) Что с тобой?!
А з г а р (кричит). Это мама!.. Это дело о самоубийстве матери! (Тихо.) Зачем он мне дал это дело? Этот наш Рустем Ахметович?.. Зачем… все?.. Зачем?..
