Диалог с тайным советником Сталина - [3]

Так произошёл второй перелом под Царицыном, надолго остудивший наступательный пыл белых. Я рада, что вы не кланялись пулям. Вы рисковали жизнью, а на войне вообще без риска не обойдёшься.

К концу 1918 года с наступлением холодов и появлением Красной армии в казачьих станицах на берегах Дона начал устанавливаться мир и утверждаться советская власть.

И здесь судьба свела вас с председателем Реввоенсовета республики Троцким.

«Он прибыл в поезде из специально оборудованных бронированных вагонов — поезд был настолько тяжёл, что его тянули два паровоза.

Пожалуй, это был целый город на колёсах с «населением» в 235 человек, со всевозможными удобствами, даже с горячей ванной. О благополучии путников заботились два десятка проводников, дюжина слесарей и электромонтёров. О здоровье — четыре медика. О питании — десять работников кухни, занимавшей целый вагон. Там хозяйничали три повара, причём один был грузин, другой армянин, а третий специалист по европейским блюдам — на все вкусы.

Имелась телеграфная станция и радиостанция, способная принимать передачи с Эйфелевой башни — Троцкий желал знать, что происходило в мире. Был вагон-гараж с автомобилями и цистерна с бензином. Ну и так далее…

Запомнилась Лариса Рейснер, преданно делившая с высшим военным руководством «тяготы» походной жизни (уж не это ли послужило причиной того, что В.И. Ленин охарактеризовал 17 июня 1919 года положение в Ставке Троцкого точным словом — «вертеп»)».

Охрана поезда состояла из специально подобранных людей, преданных Троцкому, в основном латышей и евреев.

«Девяносто человек в кожаных брюках и куртках, на левом рукаве у каждого металлический знак, отлитый по спецзаказу на Монетном двоое с надписью: «Поедоеввоенсовета Л. Тоонкий».

Лев Давидович гордился своей «кожаной сотней», дал охранникам полную свободу действий: «во имя революции» они позволяли себе всё, что хотели…

Наглые молодчики обшарили царицынские склады, загружая в вагоны всё лучшее, от продуктов до мебели. Туда же перекочевали различные ценности, реквизированные у богачей.

Делалось это безо всякой отчётности, и никто не знает, в чьих карманах осело золото и бриллианты, чьим семьям надолго обеспечили безбедное (мягко говоря) существование. Хватали всё по принципу: после нас хоть потоп!..

«На красноармейцев, шеренгами вытянувшихся вдоль перрона для встречи, Троцкий не обращал никакого внимания, не останавливался перед ними, не здоровался. Просто не замечал их, и я сказал бы, что такого не позволял себе даже царь: мне доводилось бывать на смотрах… Занимаясь войной, он очень далёк от неё, от наших мук, наших болей, вызванных взаимным кровопролитием».

И далее: «…услышал фразу, выражавшую его кредо: «Конечная цель — ничто, движение — всё!»

Сама по себе, на мой взгляд, концепция эта бесспорна. Всё движется, борется, развивается. Остановка — смерть. Но громогласно проповедовать эту истину в тогдашней обстановке было бессмысленно и даже вредно».

Я добавлю: Лев Давидович Троцкий — истеричный горлопан, позёр и демагог, обуреваемый безумными идеями, пожалуй, был одним из самых активных участников Октябрьского переворота.

Как видим, разъезжал в спецпоезде, доставшемся ему от бывшего правителя империи, распоряжался и диктовал командующим фронтами, кому, где и как действовать.

Кроме того, в одном из вагонов его шикарного поезда была оборудована типография, в которой печатались постановления, приказы, решения, агитлистовки и даже жалкая газетёнка «В пути». Вся печатная продукция рассылалась в штабы фронтов и армейским структурам для сведения, ознакомления и исполнения.

Вас, товарищ Лукашов, очень покоробила статья в одном из номеров этой газеты, подписанная Троцким, — «Восстание в тылу».

В ней говорилось, что «восстание на Дону надо прижечь калёным железом», дальше следовало требование — «безжалостно уничтожать не только мятежников, но и жителей казачьих хуторов и станиц».

Троцкий писал: «Каины должны быть истреблены, никакой пощады!» Вы стали свидетелем оскорблений, унижений казаков. Казакам спарывали лампасы с шаровар, провоцировали на скандалы, противодействия.

Свирепствующие в станицах и хуторах эмиссары Троцкого упраздняли само слово «станица».

Более того, вы были потрясены, узнав, что по предложению и настоянию Троцкого ЦК РКП (б) принял резолюцию о полном уничтожении донского казачества, подписанную Янкелем Мовшовичем Гаухманом-Свердловым.

Согласна с вами — это самое настоящее проявление диктатуры фашизма. В считаные месяцы прибавилось на степных просторах более миллиона могил, по хуторам и станицам выкашивались все подряд: мужчины и женщины, дети и старики.

От вас узнала, что Троцкий был вообще против создания в Красной армии кавалерийских соединений, считая, что конница — «аристократический род войск, что в ней, прежде всего, служили князья и графы», пролетариату она не нужна.

Неужели Троцкий не знал, что испокон веков во всех странах мира конница была в числе основных родов войск, обеспечивая маневренность армий. Или из-за того, что когда-то Троцкий пережил в каком-то местечке погром черносотенцев с участием казаков, он воспылал лютой ненавистью ко всему казачеству России и мог поставить на карту судьбу вооружённых сил страны?