Диалог и другие истории - [4]

Шрифт
Интервал

Вся ситуация смотрелась как розыгрыш. Скрытая камера или что-то в этом духе. Только вот у Миши лицо было прям убедительное, а Андрей побледнел.

— Ну, так что, собирайся что ли.

— Да куда я поеду? Может ты маньяк какой-то! Ты меня пришьёшь сейчас где-нибудь. В дороге.

— Андрей, при всем моём уважении, я офицер. И позорить честь офицера я не собираюсь. — Миша сделал очень серьёзное лицо. — Тем более, что ты сам предложил. Так что… Поехали, а? Так не охота пробки собирать.

— Слушай, ты проходи, а я сейчас. Ты кофе попей пока.

Андрей подозвал мужиков к себе.

— Ребят, у меня такого в жизни не было. Я, конечно дурил по пьяни, но чтобы такое. — он кивнул в сторону Миши, который разбирался с новомодной кофе-машиной.

— А что, — Виталик посмотрел на часы, — мужик вроде адекватный.

— Ты сейчас серьёзно? — ошеломленным взглядом посмотрел Андрей, — Даже если и адекватный, как я с работы отпрошусь? У меня встреча века в понедельник, а я тут про Берлин рассуждаю!

— Андрюх, ты в судьбу веришь? — спросил Дима.

— Чего?

— Ну, сам посуди. О том, что ты хочешь уволится, я слышу последние полгода точно. С Ленкой у вас тоже не всё просто, никак не можете понять друг друга, ссоритесь, обижаетесь друг на друга. Сколько раз в кабаке говорил, что расставаться надо. Что хочешь поменять что-то. Я может и псих, но… Может это сама Вселенная тебя направляет, чтобы разобраться во всём этом маленьком аду. А с нами переписываться будешь. И если, ни дай Бог что, мы тебя везде найдём. — Дима подмигнул. — Почему нет?

— Потому что это незнакомый мужик! Потому что это трындец и безумие.

— Ну не едь тогда. — Виталик снова посмотрел на часы.

— Ну что? — Миша вклинился в разговор с кухни. — Ты там как?

— Э-э-э.. Я….

— Слушай. Будет круто! Поехали! — Миша сделал большой глоток кофе и беззаконно закурил.

Андрей всегда заранее продумывал свой отпуск. Он смотрел страны, где хорошие отели по выгодным скидкам, но страны эти должны были нравится Лене. Ему нужен был знак, пусть самый простой, еле заметный, но знак, который скажет, что он правильно поступает. Он понял, что такие вещи просто так не случаются. Он действительно хотел перемен. Он действительно хотел чего-то безбашенного. Однообразие работы и непонимание близких настолько истощили его, что ему хотелось показать остальным и себе, что он способен быть человеком самостоятельно решающим как ему жить. Ему нужен был этот знак, который вселит в него уверенность, которой в последнее время так не хватало.

На мобильнике снова раздался звонок, но уже СМСки и Андрей сразу нажал на салатовый ярлычок на экране.

«Не знаю, что делать дальше. Но так нельзя. Я уехала к маме. Останусь у неё до конца праздников. Мне надо подумать. Прости.»

— Миша… — не поднимая глаз, грустно улыбнулся Андрей, — Дай мне двадцать минут. Я быстро.

3

Сама мысль о том, что Андрей в понедельник не пойдёт на работу проводить одну из важных для компании встреч немного пугала его. Это была возможность засветиться в лучшем виде перед руководством, показать, что он специалист мирового уровня и готов к работе с крупными клиентами, но потом он вспомнил, что сам денег больше от этого вряд ли получит, а вот директор их организации наварит несколько миллионов сто процентов. Мысль о том, что он проведёт праздники вдали от Лены наоборот даже немного воодушевляла. Он хотел верить, что она у мамы, потому был спокоен, что с ней ничего не случиться. А дальше… А дальше будет видно. Сейчас он думает о себе. Впервые за долгие годы Андрей ждал какого-то новогоднего чуда.

Все четверо вышли из дома, попрощались, поздравили друг друга с наступающим, и Миша с Андреем сели в серый крузак.

— Классная тачка, — заметил Андрей.

— А то! — улыбнулся Миша. — Ну, с Богом.

Автомобиль с лёгкостью выехал из заснеженного парковочного места в сторону Минского шоссе, а на город большими хлопьями начал падать мокрый снег. Погода была мерзковатой, но дождик в дорогу, пусть и со снегом — хорошая примета.

— Ты что, правда, ничего не помнишь?! — спустя полчаса спросил Миша.

— Ни капли. Я вообще в шоке, что до дома как-то добрался, а не уснул на улице.

— Бывает. Ну, ты, конечно, вчера напился так, изрядненько. Что ж ты так?

Андрей почувствовал доверие к Мише. Ему захотелось рассказать как всё есть. Впервые у Андрея спросили что происходит с ним, а не осуждали его, или шутили, что он делает что-то нет так.

— Лена… Это моя девушка. Пока ещё по крайней мере. У нас с ней очень здорово всё начиналось. Мы познакомились на курсах испанского языка, лет семь назад наверное. Она вошла в аудиторию, такая красивая, стройная, а её глаза свели меня с ума в первую минуту. Я, честно говоря, не самый смелый, когда дело касается личной жизни. С девушками боялся заговорить первый, а от мысли, что мне нужно поговорить с ней, меня бросало в пот. И вот как-то мы сдавали очередной тест, ну я и спросил у неё как правильно сказать «Давай сходим куда-нибудь?». Она не сразу поняла, что я имею в виду, потому на следующее занятие я написал ей записку, где было сказано «Vamos a algún lado?». Она улыбнулась и ответила, что с удовольствием попила-бы кофе после занятий. А дальше несколько свиданий, первый поцелуй, первая ночь у меня и у неё, первый отпуск, казалось бы всё идёт своим чередом. А потом… — Андрей вздохнул. — А потом начались ссоры, недопонимания, обидки. В итоге не ладится как-то у нас с ней. Давно вместе, друг друга уже знаем как облупленных, но что-то всё равно не ладится.


Еще от автора Анатолий Андреевич Мухин
Альтерверс

Служба контроля параллельных вселенных — тайная организация, контролирующая перемещения между вселенными, которая также ведёт торговые отношения с другими мирами и охраняет границы своего. Матвей Фёдоров — молодой оперативник, заступает на службу по стопам своего отца — легендарного Евгения Фёдорова. Ему предстоит отправиться в множество параллельных миров, выполнять сложные задания, а также оказываться перед выбором, от которого будет зависеть судьба не только Матвея, но и окружающих его людей.


Рекомендуем почитать
Избранное

Сборник словацкого писателя-реалиста Петера Илемницкого (1901—1949) составили произведения, посвященные рабочему классу и крестьянству Чехословакии («Поле невспаханное» и «Кусок сахару») и Словацкому Национальному восстанию («Хроника»).


Молитвы об украденных

В сегодняшней Мексике женщин похищают на улице или уводят из дома под дулом пистолета. Они пропадают, возвращаясь с работы, учебы или вечеринки, по пути в магазин или в аптеку. Домой никто из них уже никогда не вернется. Все они молоды, привлекательны и бедны. «Молитвы об украденных» – это история горной мексиканской деревни, где девушки и женщины переодеваются в мальчиков и мужчин и прячутся в подземных убежищах, чтобы не стать добычей наркокартелей.


Рыбка по имени Ваня

«…Мужчина — испокон века кормилец, добытчик. На нём многопудовая тяжесть: семья, детишки пищат, есть просят. Жена пилит: „Где деньги, Дим? Шубу хочу!“. Мужчину безденежье приземляет, выхолащивает, озлобляет на весь белый свет. Опошляет, унижает, мельчит, обрезает крылья, лишает полёта. Напротив, женщину бедность и даже нищета окутывают флёром трогательности, загадки. Придают сексуальность, пикантность и шарм. Вообрази: старомодные ветхие одежды, окутывающая плечи какая-нибудь штопаная винтажная шаль. Круги под глазами, впалые щёки.


Три версии нас

Пути девятнадцатилетних студентов Джима и Евы впервые пересекаются в 1958 году. Он идет на занятия, она едет мимо на велосипеде. Если бы не гвоздь, случайно оказавшийся на дороге и проколовший ей колесо… Лора Барнетт предлагает читателю три версии того, что может произойти с Евой и Джимом. Вместе с героями мы совершим три разных путешествия длиной в жизнь, перенесемся из Кембриджа пятидесятых в современный Лондон, побываем в Нью-Йорке и Корнуолле, поживем в Париже, Риме и Лос-Анджелесе. На наших глазах Ева и Джим будут взрослеть, сражаться с кризисом среднего возраста, женить и выдавать замуж детей, стареть, радоваться успехам и горевать о неудачах.


Сука

«Сука» в названии означает в первую очередь самку собаки – существо, которое выросло в будке и отлично умеет хранить верность и рвать врага зубами. Но сука – и девушка Дана, солдат армии Страны, которая участвует в отвратительной гражданской войне, и сама эта война, и эта страна… Книга Марии Лабыч – не только о ненависти, но и о том, как важно оставаться человеком. Содержит нецензурную брань!


Сорок тысяч

Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.