Диагноз - [10]

— Как вы себя чувствуете? — спросил он Чалмерса.

— Прекрасно, — опасливо ответил тот.

— У вас не бывает головной боли или головокружений?

Чалмерс отрицательно покачал головой.

— Вы знаете, что со мной?

— С вашими глазами не все ладно. Кое-что в них мне не нравится. — Он обернулся к сестре Хайли: — Сестра, ему надо сделать КТ.

Доктор написал несколько слов на листке желтой бумаги.

— Могу я что-нибудь поесть? — спросил Чалмерс. — Я просто умираю от голода.

— Конечно, — ответил Бартелми. Он снова повернулся к сестре Хайли: — Попросите санитара принести ему обед из кафетерия. Кстати, пусть захватит один и для меня. С черным кофе. Меня сегодня, кажется, добьют. И прошу вас, известите нас с доктором Чейзом, когда будет готова КТ.

Он посмотрел на часы и торопливо вышел из крошечного кабинета.

Сорок пять минут спустя оба врача стояли у компьютерного томографа и внимательно изучали снимки, переговариваясь приглушенными голосами. На компьютерном экране дрожало цифровое рентгеновское изображение мозга Чалмерса — широкий срез, проходящий через мозжечок, третий желудочек и кору большого мозга.

Сам Чалмерс лежал на столе томографа с головой, вставленной в похожее на пончик кольцо рентгеновского сканера. Последние двадцать минут, лежа в диковинной машине, он был занят исключительно тем, что изо всех сил пытался взять себя в руки. «Скорее всего, — уговаривал он себя, — я страдаю каким-то нервным срывом. Но, наверное, самое худшее уже позади». Скоро к нему вернется память. Надо просто взять и успокоиться. Надо закрыть глаза и замедлить дыхание. Он смутно вспомнил, как по телевизору показывали технику медитации, и сосредоточился на дыхании. Медленный глубокий вдох, медленный выдох; медленный глубокий вдох, медленный выдох. Чтобы удостовериться в успокаивающем действии медитации, Чалмерс попытался пощупать свой пульс. Определенно, он сейчас в полном сознании, сандвич с поджаренным мясом придал ему энергии, и, несмотря на то что врачи говорили полушепотом, он прекрасно слышал каждое произносимое ими слово.

— Я не совсем понимаю, что это, — прошептал доктор Чейз, одетый в зеленую футболку и слаксы.

— Вы не понимаете?

— Нет, конечно же, я все понимаю, — возразил Чейз, — но нам нужна дополнительная информация.

У верхней кромки компьютерного экрана горели выстроившиеся в ряд цифры. Старший врач достал из кармана механический карандаш и принялся машинально грызть его кончик.

— Покажите мне другой срез, доктор.

Тонкие пальцы Бартелми застучали по клавиатуре.

— Я смотрю края, — прошептал Чейз. — Покажите мне периферию, еще несколько миллиметров. Давайте посмотрим поле Хаунсфилда.

— Как скажете, рентгенолог — вы.

— Там что-то должно быть.

Доктор Бартелми зевнул и сел на стул.

Загудел зуммер, но Чейз выключил его шлепком ладони.

— Я хочу сделать микробиопсию, — сказал он.

— Может быть, для начала сделаем МРТ? — зевая, спросил Бартелми.

В закрытую дверь постучали.

— Десять минут! — крикнул Чейз.

— Мы не можем делать биопсию, — прошептал Бартелми, — у нас нет разрешения.

— Ерунда, — произнес Чейз, бросив раздраженный взгляд на своего более молодого коллегу. — Разрешение? От кого? Очнитесь, Фрэнк. Этот человек сам не знает, кто он. У кого вы собираетесь получать разрешение?

— Рано или поздно, может быть, уже завтра станет известно, кто он. Потом появятся родственники, и нам точно потребуется разрешение. Я не хочу нарушать закон.

— Черт, — буркнул Чейз. — Я не желаю, чтобы какие-то люди толпились вокруг меня, как японские жучки. Слушайте, у нас есть редкая возможность, Фрэнк, реальная возможность. На первом этаже, под холлом, стоит новый управляемый компьютерный аспиратор.

Засыпавший Бартелми от изумления резко открыл глаза.

— Интересно, каким это образом Бостонская городская больница ухитрилась заполучить УКА?

— Какая разница? — проговорил Чейз. — Это бизнес. Он у нас есть, и я хочу им воспользоваться. На прошлой неделе я с ним ознакомился и жду не дождусь возможности попробовать его в деле. Если мы будем ждать, пока этого парня опознают, то набегут кузины и тетки, станут тянуть с разрешением, а больничное начальство будет скрипеть о наших правах и обязанностях.

Он замолчал, обдумывая ситуацию.

— Если мы сейчас все сделаем, то это будет на пользу и больному, и нам.

— Вы просто зациклились, — возразил Бартелми. — Мне все это очень не нравится. Мне вообще здесь многое не нравится. — Он зевнул и снова посмотрел на часы. — Через десять минут я ухожу.

— Не будь таким чистоплюем, — разозлился Чейз. — Пойдем, я только покажу тебе машину. Это же произведение искусства, настоящее чудо. Она прекрасна! — Раздался сигнал пейджера, и Чейз швырнул его в стол и задвинул ящик.

— О каком разрешении вы говорите? — подал голос Чалмерс.

Удивившись такому неожиданному и нежелательному интересу со стороны больного, врачи прекратили разговор.

— Ни о каком. Нам не нужно разрешение, потому что мы не собираемся ничего делать, — сказал доктор Бартелми, обращаясь к туловищу, торчавшему из томографа.

— Конечно, ни о каком, — поддержал коллегу Чейз. — Мы просто на несколько минут перевезем вас в другой кабинет и там закончим ваше обследование.