Дезинсектор! - [3]
Теперь же, с полной уверенностью в методе, он выдал знаменитую трилогию — «Нова-Экспресс», "Мягкую Машину" и "Билет, Который Взорвался".
— Уильям экспериментировал со своим чрезвычайно изменчивым материалом, своими собственными неповторимыми текстами, которых он подверг жестоким и беспощадным «разрезкам», — говорит Гайсин. — Он всегда был самым упорным. Ничто никогда не обескураживало его… ("Здесь, Чтобы Уйти").
Грегори Корсо, с другой стороны, был очень даже смущен и подавлен. Корсо принимал участие, вместе с Гайсином, Берроузом и Синклером Бей-лисом в "Остались Минуты", первой книге «Раз-резок». Для последней страницы он написал посткриптум, откровенно признавшись, что все еще ошеломлен тем, что любой может попросить его разрезать "очень личные слова" — как будто в них "нет ничего святого", — как сказал Гинзберг ("Книга Разбитых").
"…Поэзия, которую я пишу, исходит из души, а не из словаря, — негодовал Корсо. — Уличная поэзия предназначена для каждого, но духовная поэзия — увы! не распространяется в каждой подворотне… моя поэзия — естественная «разрезка», и не нуждается в ножницах… Я согласился присоединиться в этом проекте к мистерам Гайсину, Бейлису, Берроузу, говоря своей музе: "Спасибо за ту поэзию, которая не может быть разрушена, потому что она во мне"… ("Остались Минуты").
Гинзберг признал "серьезный технический шаг", сделанный «Разрезками», но добавил, что он также "сопротивлялся и противился" им, "с того момента как они стали угрожать всему, от чего я завишу… утрата Надежды и Любви: вероятно, можно примириться с этой потерей, какой бы серьезной она ни была, если остается Поэзия, а для меня — возможность быть тем, кем я хочу — духовным поэтом, даже если я покинут всеми: но Поэзия сама становится препятствием к дальнейшему осознанию «разрезок». Для последующего продвижения в глубины сознания, ниспровергающего любую сложившуюся концепцию Самости, личности, роли, идеала, привычек и удовольствия. Что означает ниспровержение языка вообще, слов, как медиума сознания. Происходит буквально изменение сознания вне того, что уже было фиксированной привычкой языка-сокровенного-мысли-монолога-погруженности-ментального-образа-символов-математической абстракции. Невиданный эксперимент… упражнения мысли в музыке, цветах, безмыслии, восприятии и переживании галлюцинаций, изменяющие неврологически фиксированную привычку рисунка Реальности. Но все это, как я полагал, делает Поэзия! Но поэзия, которой я занимаюсь, зависит от жизни внутри структуры языка, зависит от слов, как медиума сознания и, следовательно, медиума сознательного существования. С тех пор я слоняюсь в депрессии, все еще сохраняя наркоманскую зависимость от литературы"… ("Книга Разбитых").
Гинзберг написал Берроузу из Южной Америки об ужасах яхе и о своем неприятии и сопротивлении «Разрезкам». Ответ был краток и суров:
21 Июня, 1960 года
Настоящее Время Предначертанное Время (Pre-Sent Time)
Лондон Англия
Дорогой Аллен:
Нечего бояться. Vaya adelante. Смотри. Слушай. Услышь. Твое сознание АЙАХУАСКИ более ценно, чем "Нормальное Сознание". Чье "Нормальное Сознание"? К чему возвращаться?… Сколько раз пытался ввести тебя в контакт с тем, что я знаю… Ты не хотел или не мог слушать. "Ты не можешь показать кому-либо то, что он еще не видел". Брайен Гайсин вместо Хассана ибн Саббаха. Слушаешь сейчас? Возьми копию этого письма, положи в конверт. Разрежь по строчкам. Перетасуй их, как карты — первая против третьей, вторая против четвертой… Слушай. Разрежь и перекомпонуй их в любой комбинации… Не думай об этом. Не теоретизируй. Пробуй. Сделай тоже самое со своими стихами. Ты жаждешь «Помощи». Вот она… ВЗГЛЯДОМ ПРОНЗИВ СВОИ НЕБЕСА УЗРИ МОЛЧАЛИВЫЕ ПИСЬМЕНА БРАЙОНА ГАЙСИНА ХАССАНА ИБН САББАХА. ПИСЬМЕНА КОСМОСА. ПИСЬМЕНА ТИШИНЫ…
Уильям Берроуз
По поручению Хассана Саббаха
Роге! Хассан Саббах
Пока продолжалась Операция Переписи, одновременно шли выставки, перфомансы, анимационные чтения записей метатез и их проекций по всей Европе, период, который Гайсин характеризовал как "небывалый в отношении интеллектуального подъема".
В 1965 году Гайсин и Берроуз оказались в Нью-Йорке, готовя текст и иллюстрации для следующего совместного проекта — "Третьего Ума" — ставшего законченным заявлением и выражением в словах и рисунках того, к чему они оба стремились и пришли, от первых «Разрезок» до концептуальных альбомов для наклеивания вырезок и образов, достигших кульминации в "Иероглифическом Безмолвии". Пройдет еще тринадцать лет, прежде чем книга выйдет в английском издании. Издатели и другие литературные деятели, высоко оценивая "серьезный технический шаг", единодушно сопротивлялись и препятствовали выходу книги на всех уровнях.
Джеймс Грауэрхольц, секретарь Берроуза, верно подметил, что «разрезки» Берроуза и Гайсина, соотнесенные с образами популярной культуры и мусорной кучи современной литературы, были мощным артистическим инструментом. Он же как-то сказал, что "Библиография Уильяма С. Берроуза, 1955–1973 гг" читается как "Кто Есть Кто" среди небольших журналов и андеграундных издателей по всему миру. Почти все произведения, собранные в "Дезинсекторе!", увидели свет в этих непонятных и малоизвестных изданиях, от «Antaeus», минуя "Adventures In Poetry" (см. "Старый Фильм" — полностью рассказ назывался "Далекие Пятки" и был опубликован в сборнике "Досье Берроуза"), до The Village Voice. Автобиографический "Дезинсектор!" датируется 1966 годом, а рассказ "Его прозвали "Святой Отец"" (в девяностые вышел на компакте под аккомпанемент гитары Курта Кобейна) увидел свет в 1967-м. "Наука ДП" — результат временного увлечения Берроуза сайентологией — впервые появилась в 1970-м.
Одна из величайших книг нонконформистской культуры за всю историю ее существования.Одна из самых значительных книг XX века, изменившая лицо современной прозы.«Голый завтрак» — первый роман Уильяма Берроуза, сразу же поставивший автора в ряд живых классиков англоязычной литературы.Странная, жестокая и причудливая книга, сочетающая в себе мотивы натурализма, визионерства, сюрреализма, фантастики и психоделики.«Порвалась дней связующая нить»... и неортодоксальные способы, которыми Уильям Берроуз предлагает соединить ее, даже сейчас могут вызвать шок у среднего человека и вдохновение – у искушенного читателя.
«Джанки» – первая послевоенная литературная бомба, с успехом рванувшая под зданием официальной культуры «эпохи непримиримой борьбы с наркотиками». Этот один из самых оригинальных нарко-репортажей из-за понятности текста до сих пор остаётся самым читаемым произведением Берроуза.После «Исповеди опиомана», биографической книги одного из крупнейших английских поэтов XIX века Томаса Де Куинси, «Джанки» стал вторым важнейшим художественно-публицистическим «Отчётом о проделанной работе». Поэтичный стиль Де Куинси, характерный для своего времени, сменила грубая конкретика века двадцатого.
Юные демоны, управляющие силами Эроса и Танатоса, готовы к сражению с машиной полицейского контроля.«Дикие мальчики», – первый роман футуристической трилогии Уильяма Берроуза о торжестве анархии гедонизма и сексуальной свободы.
«Дикие мальчики, или Книга мертвых», первый роман «лондонской» трилогии, куда входят также «Дезинсектор» и «Пристань святых», повествует о группе подростков-мародеров, терроризирующих города Северной Африки. В гротескном, романтичном, кошмарном шедевре Берроуза технологии, плоть и насилие проникают друг в друга, сливаясь в вакханалии взаимного уничтожения. Это произведение вдохновило группу Duran Duran на создание одноименной знаменитой песни с альбома «Arena». Книга содержит нецензурную брань.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Таллиннское издательство «Мелор» продолжает знакомить читателей с новинками остросюжетной зарубежной фантастики. В настоящем сборнике мы предлагаем Вашему вниманию два фантастических романа, впервые издающихся на русском языке. Название романа «Смерть — это сон» само говорит о его содержании. Второй роман «Белая вдова» принадлежит перу Сэма Мэрвина.
«Розовый давно хотел бежать, но все побеги обычно заканчивались совершенно идиотски — выслеживали и ловили на старте. И как тут скроешься, если режим усилили: за одним следили аж четверо…Может, он не такой хитрый, как другие, и не такой умный, как хочется надеяться, но упертый и терпеливый — точно. У него получится!».
«Какое величие!» — восторженно думал Сашка, вглядываясь в вытянутые барачные хребтины. Он впервые созерцал издали селение, к которому от рождения был приписан и от всей души привязан. — Красотища-то какая! — словно вникнув в Сашкины мысли, подтвердил Авдеич. — Частенько, признаться, и я из засады своим Торчковым любуюсь… Горд и тем, что живу в одном из его бараков. Ведь далеко не всем выпадает такое счастье». На обложке: этюд Алексея Кравченко «В северной деревне» (1913-1914).
Тихий городок в горах Южной Калифорнии. Первокурсница возвращается в общежитие после бурной вечеринки, засыпает – и не просыпается. Пока растерянные врачи бьются над загадкой, болезнь стремительно распространяется, и вот уже весь город охвачен паникой. Число жертв растет, в магазинах заканчиваются продукты. Власти объявляют карантин, улицы наводнены солдатами Национальной гвардии. Психиатр из Лос-Анджелеса ломает голову над удивительными симптомами – у жертв вируса наблюдается повышенная мозговая активность.
Бюро экстремального туризма предлагает клиентам месячный отдых на необитаемом острове. Если клиент не выдерживает месяц на острове и подаёт сигнал бедствия, у него пропадает огромная сумма залога. И хотя месяц, это не так много, почти никто выдержать экстремальный отдых не может.
«Каждый день по всему миру тысячи совершенно здоровых мужчин и женщин кончают жизнь самоубийством… А имплантированные в них байфоны, так умело считывающие и регулирующие все показатели организма, ничего не могут с этим поделать».
«Порт святых», последний роман лондонского цикла Уильяма Берроуза, — это экспериментальная автобиография, путешествие по маршруту безумных сексуальных фантазий к глубинам подсознания, новое погружение в пейзажи, описанные в книгах «Дикие мальчики» и «Дезинсектор!». Русский перевод романа издается впервые. В «Порте святых» Берроуз заглядывает в самые потайные уголки повседневного опыта, описывает всевозможные пороки, но делает это не для того, чтобы шокировать читателя, а чтобы его просветить (Los Angeles Times). Причудливое остроумие и безграничная честность озаряют эту беспощадную книгу (Джон Апдайк).
Последняя книга, написанная великим Берроузом во время его пребывания в Лондоне. Одна из жемчужин его творческого наследия — и, возможно, самая интеллектуальная из его поздних работ. Странная, причудливая история человека не просто расширяющего границы сознания, но и исследующего психологические и подсознательные глубины своего внутреннего «я». Психоделическое путешествие героя постепенно превращается в подлинную одиссею по темным закоулкам времени и пространства, искусства, философии и сексуальности. «Пристань святых» называли и «постмодернистским опытом автобиографии», и «путеводителем по Дантову аду человеческой психики», — но никакие определения не могут в полной мере передать всю глубину этой книги.