Дезертир - [6]
Осознав это, он было впал в отчаяние, но на его счастье, патрон распознал в нем иной талант. Тиберий Лидон обладал прекрасной памятью. Да, он так и не научился красиво говорить, но хорошо знал законы, держал в памяти множество судебных прецедентов. Еще в Брундизии, совершенно не прилагая усилий, просто общаясь с приезжими чужеземцами, изучил пару-тройку языков. А еще он был невероятно наблюдателен.
Способности Лидона в полной мере проявились в ходе расследования одного убийства, которым занимался его патрон. Молодого человека заметили, к патрону стали обращаться все чаще именно благодаря Лидону. В делах о кражах и убийствах Тиберий опрашивал свидетелей, собирал доказательства, а покровитель потом выступал в суде с речами.
Года через три патрон умер, с его наследниками Тиберий ладил не слишком хорошо и решил сменить покровителя. Ему хотелось залезть повыше, со временем может быть даже в плебейские трибуны, а для этого нужно было иметь обширные связи среди всадников и сенаторов. Кто ищет, тот всегда найдет. В год, когда великий Гай Марий разбил тевтонов при Аквах Секстиевых, Тиберий сделался клиентом Гая Анния Луска, который был известен тем, что командовал вспомогательными когортами во время войны с царем Нумидии Югуртой, а позже состоял начальником гарнизона Лепты.
Дела пошли в гору. Через пару лет патрон поспособствовал избранию своего клиента в коллегию двадцати шести мужей, где тот стал одним из "ночных триумвиров", ведавших охраной правопорядка. С тех пор Тиберий избирался на эту должность каждый год, став со временем одним из самых известных в Городе сыскарей и дознавателей.
Каждый новый эдил, столкнувшись после своего избрания с необходимостью заняться вопросами правопорядка безо всякого опыта в такого рода деятельности, непременно спихивал работу на Лидона, добавляя звонкого серебра "на текущие расходы". Тиберий угрызений совести не чувствовал и "благодарность" взяткой не считал.
Следователь занимался разными делами, но постепенно стал специализироваться на ловле фальшивомонетчиков. За последние годы этой братии в Италии развелось превеликое множество, чему активно способствовало то, что денарии и сестерции, официально выпущенные государственными монетными дворами, серебряными назывались весьма условно. Серебра становилось все меньше. Последнее истончение денария длилось уже сорок лет и принимало такие ужасающие масштабы, что ни один человек, взвесив свой кошелек, ни за что не смог бы ответить, какой суммой он обладает. После того, как государство занялось изготовлением субаэратных монет, для фальшивомонетчиков наступило полное раздолье. Субаэратный денарий представлял собой медную болванку, покрытую серебром, причем, сколько серебра отводило на монеты государство, определить не представлялось возможным, ибо данное количество постоянно менялось. Мошенничество на этой ниве расцвело до невиданных размеров. Из одного полновесного старого денария можно было сделать до восьми новых, поддельных.
Тиберий Лидон с переменным успехом боролся с фальшивомонетчиками, подставляя свое худое и не слишком крепкое плечо под шатающееся государственное здание, которое грозило обрушиться сразу в нескольких местах. В Риме расцветал кризис, зерна которого были посеяны еще несколько десятилетий назад.
В год, когда Лидон в десятый раз избрался "ночным триумвиром", случилось одно из тех событий, что, несмотря на кажущуюся незначительность, круто поворачивают течение истории. На что, конечно, обращают внимание лишь много позже, когда уже пролиты реки крови и в бешеный, все затягивающий водоворот, засасываются новые и новые человеческие судьбы... Ведь как все было просто вначале. Стоило лишь чуть-чуть задуматься о последствиях. Если б да кабы...
Италики, уже многие годы, живущие в пределах Республики, но не имеющие гражданских прав, давно их добивались. Проводником их чаяний выступил сенатор Ливий Друз, избранный народным трибуном. Он действовал не из благородных побуждений, преследовал собственные интересы, осуществить которые помогла бы поддержка огромного числа новых граждан. Друз обнародовал весьма противоречивый законопроект, но протолкнуть его не смог, был обвинен в измене и вскоре зарезан неизвестным убийцей на пороге собственного дома.
Италики поняли, что мирным путем никогда ничего не добьются, и начали скрытно готовиться к войне. Правда, обстоятельства вынудили их начать ее преждевременно.
Тем не менее, вначале все шло весьма неудачно для Рима. Был обращен в бегство консул Луций Юлий Цезарь. Потом понес большие потери один из легионов второго консула. Хитростью был взят лагерь легата Квинта Цепиона. В Риме приняли закон, по которому в Городе запрещалось устраивать похороны погибших, дабы не снижать боевой дух граждан.
Поначалу италики имели численный перевес и римляне набирали все новые и новые легионы, коих ко второй военной зиме насчитывалось уже пятнадцать. Война вышла столь напряженной, что в армию призвали почти половину всех граждан. Попал в легионы и Тиберий. Боевое крещение получил в качестве рядового легионера под началом Публия Красса в Лукании. Здесь его карьера едва не закончилась, ибо наступление италиков отрезало армию Красса от сил Луция Цезаря, после чего она была полностью разгромлена и обращена в бегство.
