Дезертир - [3]
Находясь в жарком, душном и людном помещении, я, тем не менее, получил время для размышлений. Отгородился от всех и молча стал прокручивать в голове фрагмент пока еще неясного воспоминания.
На фоне большого темного провала, что являла собой моя память, единственное всплывшее впечатление приобрело особый контраст. Все сильнее и ярче проступали чувства, связанные с этим островом. Постепенно я начал вспоминать свой интерес к Мьюриси.
Я был подростком, а значит, в моей короткой жизни это случилось не так давно. Мне стало известно о колонии художников, живших в прошлом веке именно здесь. Где-то я даже видел репродукции их картин – может, в книгах? Я начал поиски и выяснил, что в местной художественной галерее хранится несколько подлинников. И конечно, отправился туда, чтобы увидеть их собственными глазами. Ведущим художником в группе считался Раскар Асиццоне.
Его работы меня потрясли.
Постепенно в памяти стали проявляться детали, и, наконец, из сумрака прошлого всплыла целостная картина событий.
Раскар Асиццоне придумал собственную технику живописи – тактилизм. При письме использовался особый пигмент, открытый учеными при разработке ультразвуковых микросхем. В какой-то момент патентные права на изобретение истекли, и в широком доступе появился целый спектр неимоверных оттенков, чем не преминули воспользоваться художники. Написанные ультразвуковыми красками картины быстро обрели небывалую, хотя и недолгую, популярность.
Полотна воздействовали на зрителя через тактильные ощущения, косвенно влияя на все прочие органы чувств. Совокупность цветов повергала в шок, вызывала у зрителя совершенно неожиданные ощущения. Сам Асиццоне пришел к этой технике живописи не сразу, а лишь тогда, когда остальные художники, охладев к странному новшеству, стали возвращаться к более традиционному стилю, впоследствии названному «претактилизмом».
Асиццоне же дошел до воистину нетривиальных глубин. Его светящиеся абстракции так и дышали жаром страсти. Рисовал он на крупных досках или холстах, выкрашенных в один-два основных цвета, на которых лишь слабо угадывались какие-то формы и образы. На полотне, вблизи или на расстоянии, а также на репродукциях зритель видел лишь нагромождение цвета. При ближайшем же рассмотрении, а лучше, касании красок оригинала в сознании проступали яркие эротические сцены, шокирующие своей откровенностью. Они были представлены в мельчайших деталях и с невиданной силой резонировали в мозгу, пробуждая у человека недвусмысленные желания.
В архивных подвалах художественной галереи Джетры я обнаружил целую серию давно позабытых абстракций. Я жадно касался полотен, открывая для себя мир чувственных удовольствий. Женщины, запечатленные на полотнах, были невыразимо прекрасны – таких я не видел, не знал и не сумел бы вообразить. Каждая из картин провоцировала свой чувственный образ. Все эти образы раз за разом воспроизводились в предельной точности, но были меж тем уникальны. Они зависели от личного восприятия, от потребностей и желаний смотрящего.
О творчестве Асиццоне осталось мало критических отзывов. Немногочисленные источники сходились в одном: каждый, кому довелось контактировать с его картинами, переживал эту встречу по-своему.
Творческий путь художника закончился очень печально. Доведенный до нищеты, он с позором был изгнан из художественных кругов – все ополчились против бунтарского духа мастера: воротилы от живописи, общественные деятели, стражи морали. Его преследовали и проклинали; он вынужден был отбыть в изгнание на остров Чеонер, где и окончил дни в нищете. Большинство его картин спрятаны где-то на Мьюриси, и лишь немногие попали в галереи или архивы. Асиццоне больше не брал в руки кисть и умер в забвении.
Меня в те годы не сильно заботила скандальная репутация художника. Я знал одно: несколько его картин, которые хранились в подвалах Джетрийской художественной галереи, вызвали столь сильный всплеск похотливых образов, что оставили меня обессилевшим, дезориентированным и полным любовного томления.
Вот и все, что всплыло с ясностью из глубин моей сильно подпорченной памяти. Мьюриси, Асиццоне, шедевры тактилизма и запретная сексуальность скрытых картин.
Кем я был и откуда все знаю? Тот подросток исчез и стал солдатом. Где это происходило? Наверное, когда-то я жил полной жизнью, но ничего о тех временах не помню.
Когда-то я был эстетом, теперь – пехотинец.
Мы бросили якорь у Мьюриси-Тауна, почти в самой гавани. На корабле царила напряженная атмосфера: всем не терпелось скорее покинуть тесные душные помещения.
Объявили об увольнении на берег!
Новость разнеслась быстрее ветра. Следовало торопиться – корабль вскоре отойдет от причала и встанет где-нибудь в бухте. Каждому из солдат было отпущено полтора дня на суше. Я ликовал вместе со всеми. Меня ждал Мьюриси – место, где я найду прошлое и потеряю свою невинность.
Четыре тысячи человек устремились на берег. Большинство отправились в Мьюриси-Таун на поиски шлюх.
Я бросился на поиски Асиццоне.
Но вместо этого тоже нарвался на шлюх.
После долгого бессмысленного шатания по улицам в поисках прекрасных асиццонских женщин я опять очутился в гавани, у дверей ночного клуба. Усилия мои оказались тщетны, я был совершенно не подготовлен и действовал без плана. Просто слонялся по городу, теряясь в путаных лабиринтах проулков и распугивая горожан. А они считали меня обычным солдафоном. Натерев ноги и лишившись иллюзий в отношении этого чуждого для меня города, я вздохнул с облегчением, когда вышел к причалу.
Главный герой вышел из возраста ученичества. И ему предстоит первый в его жизни выход за пределы Города, странного громоздкого сооружения, передвигающегося на колесах. Рельсы собирает впереди и снимает сзади специальная Гильдия. Наш герой — из другой гильдии — Разведчиков Будущего. Ему предстоит разведывать путь для города, но для «крещения» он должен сходить в «прошлое», в те места, где город только что прошел. И тогда выясняется, что «прошлое» и «будущее» — не просто направления, это действительно Прошлое и Будущее по отношению к тому времени, где находится город.
Смертельное соперничество двух иллюзионистов конца XIX в. дает всходы в наши дни.От двойников, близнецов и дубликатов шагу некуда ступить.Безумные теории пионера электротехники Никола Теслы приносят самые неожиданные плоды.А престиж – это совсем не то, что вы подумали.
Что день грядущий нам готовит? Как отличить звон колокольчиков от первых звуков колокола, что «звонит по тебе»? Как отличить полет фантазии от предсказания? Антиутопия – жанр, получивший в последнее время невероятную популярность. И, вероятно, не в последнюю очередь благодаря тому, что самые мрачные предсказания фантастов имеют обыкновение исполняться. Иногда – почти буквально, как у Оруэлла в зловещем «1984», иногда – частично, как у Замятина, Брэдбери и Хаксли. Случайность? Совпадение? Но ведь когда-то людей Слова считали пророками, которым иногда, яркими вспышками, открывается будущее.
От знаменитого автора «Престижа», «Опрокинутого мира» и «Машины пространства» – психологический триллер «Гламур», головоломная эпопея самопостижения.Телеоператор Ричард Грей оправляется в больнице от ранений, полученных при взрыве машины-бомбы у полицейского участка. Он страдает от амнезии: ничего не помнит ни о теракте, ни о предшествовавших ему неделях. Поэтому приезд в больницу Сьюзен Кьюли, утверждающей, что у них был роман, является для него полным сюрпризом; но под действием сеансов терапевтического гипноза он, кажется, начинает вспоминать, как они встретились – летом, на французской Ривьере.Однако почему Сьюзен клянется, что никогда не была во Франции? Что за странную власть имеет над ней ее бывший дружок, которого Ричарду никак не удается увидеть? И как понимать ее слова о том, что она – да и сам Ричард – обладает гламуром?
Кристофер Прист — молодой английский писатель-фантаст, впервые издающийся на русском языке.Научно-фантастический роман «Машина пространства» посвящен Герберту Уэллсу и сюжетно опирается на два его всемирно известных романа — «Машину времени» и «Войну миров».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Все готово к бою: техника, люди… Командующий в последний раз осматривает место предстоящей битвы. Все так, как бывало много раз в истории человечества. Вот только кто его противник на этот раз?
Археолог Семён Карпов ищет сокровища атанов — древнего народа, обладавшего высокой культурой и исчезнувшего несколько тысячелетий тому назад. Путь к сокровищу тесно связан с нелогичной математикой атанов, в которой 2+2 в одном случае равняется четырём, в другом — семи, а в третьем — одному. Но только она может указать, где укрыто сокровище в лабиринте пещер.
На очень похожей на Землю планете космолингвист встретил множество человекоподобных аборигенов. Аборигены очень шумны и любопытны. Они тут же принялись раскручивать и развинчивать корабль, бегать вокруг, кидаться палками и камнями. А один из аборигенов лингвисту кого-то напоминал…
Американцы говорят: «Лучше быть богатым, но здоровым, чем бедным, но больным». Обычно так оно и бывает, но порой природа любит пошутить, и тогда нищета и многочисленные хвори могут спасти человека от болезни неизлечимой, безусловно смертельной для того, кто ещё недавно был богат и здоров.
Неизлечимо больной ученый долгое время работал над проблемой секрета вдохновения. Идея, толкнувшая его на этот путь, такова: «Почему в определенные моменты времени, иногда самые не гениальные люди, вдруг, совершают самые непостижимые открытия?». В процессе фанатичной работы над этой темой от него ушла жена, многие его коллеги подсмеивались над ним, а сам он загробил свое здоровье. С его больным сердцем при таком темпе жить ему осталось всего пару месяцев.
У Андрея перебит позвоночник, он лежит в больнице и жизнь в его теле поддерживает только электромагнитный модулятор. Но какую программу модуляции подобрать для его организма? Сам же больной просит спеть ему песню.
«Иногда Дженесса задерживалась по утрам, оттягивая возвращение на свою унылую работу, и Иван Ордиер с трудом скрывал нетерпение, дожидаясь ее отъезда. В то утро история повторилась. Ордиер притаился возле душевой кабинки, машинально теребя в руках кожаный футляр от бинокля…».
Композитор Алесандро Сасскен живет в островном государстве Глонд, ведущем на другом острове бесконечную войну с безликим врагом, солдат которого местные жители никогда не видели. Старшего брата Алесандро призвали в армию, откуда он так и не вернулся, таинственно исчезнув вместе со своим подразделением. Гражданам Глонда запрещены все контакты с другими странами, но иногда музыкант видит на горизонте призрачные миражи других островов, и эти видения дарят ему вдохновение и силы творить. Однажды все меняется и композитора отправляют с концертным туром за границу.
Архипелаг Грез – обширная сеть островов. В разных странах их называют по-разному, и даже их расположение, кажется, весьма непостоянно. Одни острова напоминают громадные музыкальные инструменты, другие являются родиной смертельных созданий, третьи – детская площадка для высшего общества. Горячие ветра проносятся через Архипелаг, но война, которую ведут жители двух удаленных континентов, замирает у его границ. Роман «Островитяне» – это не только яркое описание Архипелага Грез, но и многослойное, интригующее повествование об убийстве и подозрительном наследии приятного, но определенно ненадежного рассказчика.
«На кремации Грайан Шильд побывал первый раз в жизни.В краях, где он вырос, подобное считалась делом неслыханным, практиковалось только в особых случаях и исключительно по решению суда. Мертвецов полагалось опускать в землю, сама мысль, что тело можно сжечь, шокировала людей…».