Деятельность вооружённых националистических формирований на территории западных областей УССР (1943-1949) - [65]

В первой половине 1944 года нередки были случаи, когда повстанцы под видом партизан выходили к красноармейцам, получали от них оружие и благополучно уходили с ним в лес. С 1944-45 годов важным источником пополнения повстанческих арсеналов служат истребительные батальоны – группы селян, вооружённых НКВД для борьбы с УПА. Они либо сочувствовали бандеровцам, либо просто не хотели воевать против них.

Кроме этого, повстанцы организовали множество мастерских по ремонту оружия – в этом деле бойцам УПА как нельзя больше помогла тыловая структура - ОУН.

Необходимо отметить, что неверно отождествлять бандеровцев и повстанцев – члены ОУН составляли в УПА меньшинство. Поэтому в настоящий момент многие ветераны УПА возражают против использования названия «ОУН-УПА», считая УПА отдельной, надпартийной структурой. Однако, это не отвечает действительности. УПА можно назвать партийной армией бандеровцев.

ОУН (б) была основателем УПА, идейным вдохновителем, ведущей и единственной политической силой повстанцев.

ОУН служила структурообразующим звеном в УПА, официальным политическим руководителем украинских повстанцев до создания УГОС (а, по сути, и далее).

В зависимости от периодов и регионов реальная связь и взаимодействие ОУН и УПА отличалась своими особенностями, но в целом она осуществлялась:

«- Через систему двухфункционального руководства: большинство членов Главного командования и командных структур УПА были членами и даже должностными лицами высокого ранга в ОУН.

- ОУН формировала и контролировала инфраструктуру повстанческих и вспомогательных (полупартизанских) отрядов.

- ОУН наладила каналы связи как в политической, так и в войсковой сети подполья (систему курьерской связи и сеть связи через посыльных, передающих информацию «от пункта к пункту»)

- Служба безопасности ОУН (СБ) работала также и внутри УПА в качестве контрразведки; она же контролировала и военную полицию.

- ОУН отвечала за идеологическую пропаганду в рядах УПА и поставляла политвоспитателей для её отрядов».[267]

В целом, можно сказать, что УПА действовала как повстанческо-партизанское движение, а ОУН – как подпольная политическая организация, тыловая структура УПА. В донесениях советских репрессивных органов употребляются два основных понятия «оуновцы» и «бандиты» (т.е. бойцы УПА).

Несмотря на то, что ОУН и УПА слаженно действовали против общего врага, на протяжении 1943-45 гг. функционеры ОУН и командиры УПА боролись за «старшинство» в движении сопротивления. В целом до осени 1943 года большей властью на территории Волыни обладали командиры УПА, а с конца 1943 г. – уже функционеры ОУН, отдававшие приказы не только партийцам-подпольщикам, но и повстанцам.[268]

Структура ОУН, функционировавшая по территориальному принципу, была уже описана в первом разделе нашей работы. В принципе, радикальных изменений она не претерпевала: и в 1930-х годах под поляками и румынами, и в 1941-44 гг. во время немецкой, венгерской и румынской оккупации, и в 1944-54 гг. при Советах это была массовая подпольная сеть, нечто вроде параллельного общества, или даже государства в государстве.

При этом эффективность оуновской сети очевидна: двадцать лет сопротивления столь разным и столь жёстким и эффективным режимам не выдерживала, наверное, ни одна организация в истории Восточной Европы. В конечном итоге она была уничтожена советской властью, так как возможности польских, румынских и нацистских спецслужб не шли ни в какое сравнение с силами и ресурсами НКВД-МВД и НКГБ-МГБ, брошенными на уничтожение ОУН и УПА.

Развёрнутой системой законспирированного подполья ОУН создала мощную опорную структуру для УПА. Аналогичной партии и, следовательно, структуры не было, например, у польских организаций Вольносць и неподлеглосць (ВИН) и Народове силы збройны (НЗС). Отчасти поэтому польское подполье было разгромлено уже к середине 1947 года, а украинское существовало до середины 1950-х.

Принцип комплектования ОУН был только добровольный: не было никакого смысла проводить насильственный призыв в политическую организацию в условиях, когда какой-то колеблющийся подпольщик мог завалить целую ячейку организации.

О материальном обеспечении ОУН свидетельствует на допросе в МГБ 12 декабря 1948 года бандеровский функционер Н. Андрусов: «…Источники денежного финансирования ОУН в период немецкой оккупации: членские взносы от членов и симпатизирующих ОУН (ежемесячно в среднем 20-30 копеек); налоговые сборы с предприятий, купцов и других богатеев, а также с представителей интеллигенции (учителей, врачей и других) в размере 1% от общего дохода; сбор средств из населения в т.н. "боевой фонд" путем распространения "бефонов" (что-то вроде принудительного займа, когда на руках у населения оставалась квитанция с обещанием вернуть взятое после возникновения независимой Украины – А.Г.).

Кроме того, у ОУН были свои предприятия и торговые учреждения, доход от которых шёл в пользу ОУН.

Каждая областная оуновская организация получала из этих источников приблизительно 2 миллиона рублей в год.

Средства, которое поступали от станиц и кустов, полностью шли к районному проводу (т.е. руководству –