Деятельность вооружённых националистических формирований на территории западных областей УССР (1943-1949) - [37]

* * *

Оценивая общественно-политическое развитие Украины в 1920-1940-х годах, роль Организации украинских националистов в истории Украины указанного периода вообще, и в истории украинского национально-освободительного движения в частности, а также исторические условия возникновения УПА, можно сделать следующие выводы.

1) Продолжительное – 1933-1941, 1944-1945 гг. – сотрудничество ОУН, а после 1940 года – ОУН (б) с нацистским режимом и военными кругами Третьего Рейха носило не случайный характер, а строилось на почве взаимных интересов и в ходе совместной борьбы против общих врагов – Польши и Советского Союза.

2) Вместе с тем, инициатива создания УВО и её наследника ОУН принадлежала не спецслужбам Германии, а группе националистически настроенных офицеров армий ЗУНР и УНР. В сотрудничестве с представителями спецслужб разных стран (Веймарская республика, Литовская республика и диктатура Сметоны в Литве, нацистская Германия) УВО и ОУН выступала в качестве независимой силы, как союзник и/или партнёр. Как показали события 1941 года, партнёр в значительной мере ненадёжный, тем более, что его ненадёжность подкреплялась финансовой независимостью, поскольку ОУН получала поддержку от относительно состоятельной украинской диаспоры США и Канады.

3) Деятельность Организации украинских националистов в 1930-1940 годах и её революционной фракции ОУН (бандеровцев) в 1940-55 годах не оставляет сомнения в том, что эта организация представляла собой праворадикальную часть украинских националистов, которая активно преследовала только свои собственные цели, главной из которых было создание Украинского самостоятельного объединённого государства. В попытках достижения этой цели Украинская войсковая организация и Организация украинских националистов пришла в конфронтацию разной степени интенсивности с рядом государств: Польшей, Румынией, Чехословакией, нацистской Германией (в 1941-44 годах), Венгрией (в 1939-44 годах) и Советским Союзом. Поэтому можно утверждать, что радикальные украинские националисты готовы были пойти на союз или вступить в борьбу с принципиально разными режимами и государствами. Таким образом, независимость и последовательность деятельности ОУН на протяжении 1930-1950-х годов прослеживается достаточно чётко.

4) Инициатива создания украинского повстанческого националистического движения, получившего название Украинская повстанческая армия (УПА), принадлежала не номенклатуре высшего военного командования Вермахта или оккупационной нацистской администрации, а руководству бандеровского крыла Организации украинских националистов. Более того, первоначально УПА армия выступала как антинацистская сила. Вооружённые формирования украинских повстанцев возникли в кратчайший срок, в условиях противоборства двух тоталитарных государств и военно-политического поражения нацистской Германии. Главной целью УПА была борьба за Украинское самостоятельное объединённое государство, что совпадала с программными установками как ОУН, так и других украинских националистических, монархических, клерикальных и либеральных партий. Поэтому в какой-то степени деятельность ОУН-УПА была выражением стремлений большей части украинских политиков, независимых от советской системы. Последний факт подтверждается и изменениями на программном уровне в ОУН в 1943 году, приведшими к демократизации радикального украинского национализма.

5) Организация украинских националистов находилась в военно-политическом союзе с нацистской Германией на протяжении трёх месяцев 1939 года, а бандеровская фракция ОУН на протяжении 5-ти месяцев 1941 года. Сотрудничество ОУН(б) с немецкой военной разведкой продолжалось с разной степенью интенсивности с лета 1940 года по сентябрь 1941 года, а позже – в течение 1944 года. Большую же часть периода советско-германской войны ОУН (б)- УПА находилась в конфронтации с Третьим Рейхом, поэтому в целом её можно отнести не не к коллаборационистским структурам, а к националистическому сопротивлению. Сложно не согласиться с оценкой коллаборационистских формирований и УПА, данной историком Михаилом Семирягой в 2000-м году: «…Из событий того же времени мы знаем, как мужественно, без каких-либо союзников и с мизерной надеждой на победу в течение долгих лет войны и даже после неё сражались за свободу и национальную независимость Организация украинских националистов под руководством Степана Бандеры и её Украинская повстанческая армия. Это следует признать вне зависимости от того, как мы оцениваем цели и методы бандеровцев».[136]

6) Подавляющее большинство украинских военно-полицейских коллаборационистов - не менее 400 тыс. человек - не имело никакого отношения к деятельности ОУН и УПА. Таким образом, численность коллаборационистских военных частей украинских националистов составляет менее одного процента от общего числа людей, надевших военную форму противника или служивших полицейскими в оккупационных структурах.

7) ОУН-УПА неоднократно пытались срывать деятельность коллаборационистских формирований и призыв в них. Эти инициативы вызвали ожесточённую антибандеровскую критику со стороны как непосредственно оккупантов, так и авторитетных украинских политиков, пошедших на компромисс с нацистами: В. Кубийовича, А. Мельника, А. Ливицкого и украинских монархистов (П. Скоропадского). Однако, со второй половины 1944 года известные украинские политики начинают выражать сочувствие борьбе УПА с советской властью, при этом не признавая ведущую роль бандеровцев среди украинских политических сил антикоммунистического направления.