Деяния саксов - [5]
Не только для литературоведа, ко и для историка интересным является экскурс автора в лабораторию хрониста раннего средневековья, создавшего эпические образы отечественной истории. Мы впервые можем получить целостное впечатление об отношении Видукинда к античной традиции и средневековой литературе. Несомненную ценность представляет новая попытка реконструкции [16] первоначальной редакции Хроники, наблюдения и выводы относительно биографических данных хрониста и отношения последнего к своим современникам. Не все выводы автора убедительны >67, иногда, как нам представляется, они перегружены деталями, повторяющими рассуждения предшествующих исследователей (например, М. Геррманна). Не всегда убеждает полемика с историками вопроса >68, тем не менее автор достигает главной своей цели: воссоздать образ Видукинда не только как историка, но и как художника и мыслителя. Добрая треть всей монографии отведена анализу духовного мира, политических идей и исторической концепции Видукинда >69. В этой наиболее насыщенной части исследования, мы обнаруживаем много ценного: интересные наблюдения относительно освещения конкретных фактов и действующих лиц политической истории Саксонии Х в.>70, сопоставление «Деяний саксов» с современными им историческими памятниками, например «Деяниями Оттона» известной поэтессы Гротсвит >71, и др.
Однако в главном, как нам представляется, Г. Беуманн сделал шаг назад по сравнению со своим непосредственным предшественником - М. Линтцелем. Автор стремится найти ключ к историческому мировоззрению и политическим взглядам Видукинда не в объективной обстановке, не в социальной принадлежности хрониста, а в области развития идей, стараясь утвердить тезис об идеальном, надысторическом отношении Видукинда к государству, к господствующей династии, к соседним народам >72. Наиболее четкое выражение этот подход Г. Беуманна нашел в его главном тезисе — в утверждении, что и содержание и саму структуру «Деяний саксов» пронизывает идея надклассового мира, который государственная власть, в силу предопределения свыше, не только имеет право, но и обязана насаждать как внутри, так и вне государства >73. Автор отходит, таким образом, от прогрессивных традиций немецкой историографии и оказывается в плену идеалистических и мистических построений.
Диаметрально противоположный подход к анализу «Деяний саксов» обозначился в немецкой марксистской историографии, в кругах историков ГДР. Материалистический подход к вопросу сформулировал проф. Эрих Доннерт при своем общем сопоставлении позиции Видукинда с его предшественниками и последователями в области хроникерства. Э. Доннерт проследил значение рассмотренных им хроник для характеристики славяно - германских [17] отношений >74. Автор подчеркнул, что до сих пор отсутствует исследование «Деянии саксов», основанное на принципах исторического материализма >75. В результате наблюдения над Хроникой Видукинда и анализа отношения автора «Деянии саксов» к германо - славянской проблеме Э. Доннерт пришел к заключению, что «сообщения Видукинда о славянах являются... идеологическим оправданием феодальной экспансионистской политики по отношению к славянам, проводившейся саксонской аристократией и двумя первыми государями из династии Оттонов» >76.
В марксистской историографии отсутствует специальное исследование «Деяний саксов». Однако марксисты ГДР создали реальные предпосылки для такой работы. Большое значение имеют результаты их изучения проблемы формирования раннефеодального Германского (Немецкого) государства. Мы имеем в виду исследования Г. Бартмусса >77и Мюллера - Мартенса >78. Несмотря на дискуссионность некоторых положений в работах указанных авторов, богатый фактический материал н марксистская его интерпретация дают возможность использовать их для комментариев к нашему переводу >79.
«Деяния саксов» нашли широкий отклик за пределами своей страны и стали предметом внимания историографии в соседних странах. И хронисты средневековья, и историки нового времени во Франции, Польше, Чехословакии, Венгрии проявили большое внимание к «Деяниям саксов». Историографическое наследие здесь не имело столь большой традиции, как в Германии, однако некоторые труды историков этих стран существенно дополняют немецкую историографию. При анализе генезиса исторических взглядов Видукинда заслуживает внимания работа французского историка Р. Фольца >80. Давая очерк развития имперской идеи в Европе Х—XI вв., автор проследил эволюцию двух ее форм: «неримской» и «римской» >81. Он убедительно показал значение традиции Франкского государства в развитии имперской идеи государств, образовавшихся на развалинах империи франков. Интересно своеобразие развития имперской идеи в Саксонии при династии Людольфингов, особенно при Оттоне I. Автор заметил, [18] что интерпретация понятия империи у Видукинда определила ту антипатию, которая существовала в Саксонии но отношению к попыткам папы Иоанна XII рассматривать империю Оттона I как орудие своей политики. Наблюдения Р. Фольца дают дополнительный материал для анализа взглядов Видукинда.
Значительно большее значение имеют работы польских и чешских историков, специально остановивших свое внимание на «Деяниях саксов».
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Книги завершает цикл исследований автора, опубликованных в Издательстве Казанского университета по македонской тематике. «История античной Македонии», часть 1, 1960; часть II. 1963; «Восточная политика Александра Македонского». 1976. На базе комплексного изучения источников и литературы вопроса рассматривается процесс распада конгломератных государств древности, анализируется развитие социальных, военно-политических и экономических противоречий переходной эпохи обновления эллинистических государств, на конкретном материале показывается бесперспективность осуществления идеи мирового господства. Книга написана в яркой образной форме, снабжена иллюстрациями.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.
Перед вами мемуары А. А. Краснопивцева, прошедшего после окончания Тимирязевки более чем 50-летний путь планово-экономической и кредитно-финансовой работы, начиная от колхоза до Минсельхоза, Госплана, Госкомцен и Минфина СССР. С 1981 по 1996 год он служил в ранге заместителя министра. Ознакомление с полувековым опытом работы автора на разных уровнях государственного управления полезно для молодых кадров плановиков, экономистов, финансистов, бухгалтеров, других специалистов аппарата управления, банковских работников и учёных, посвятивших себя укреплению и процветанию своих предприятий, отраслей и АПК России. В мемуарах отражена борьба автора за социальное равенство трудящихся промышленности и сельского хозяйства, за рост их социально-экономического благосостояния и могущества страны, за справедливое отношение к сельскому хозяйству, за развитие и укрепление его экономики.