Девятые врата - [111]
«Какой же великодушный бог должен быть у такого грешника!»
И вокруг опять все погасло, и только уже знакомая картина выплыла из глубины воображения. Эта картина была горяча, так что к ней нельзя было прикоснуться, она была желто-белая… В центре ее возвышалась огромная голая гора, тоже желто-белая. На вершине ее стоял монастырь, и по желто-белой раскаленной тропинке шел, согнувшись в три погибели, монах в ослепительно сверкающей золотой рясе с мутными красными пятнами… Внизу, у начала тропинки, клубилась пыль… По подъему шли и другие, и они тоже были в золотых, запятнанных кровью рясах…
— Стол, стол горит!
Редактор пришел в себя. Над ним стоял секретарь и гасил в пепельнице папиросу, на столе дымилось черное пятнышко.
— Чуть не устроили пожар! — улыбнулся секретарь. — Вот мы набрали Хиросиму. — Он положил на стол узкие гранки. — Но в подвал не умещается, придется сократить… Как мы решили…
Редактор взял со стола статью и тут же вернул ее секретарю.
— Не позволю, ни одного слова! — Он встал.
— Понятно! — негромко проговорил секретарь и собрался было уходить, как вдруг вспомнил:
— Да, в самом деле, что случилось с тем юношей? Он выбежал очень взволнованный. Очередной «непризнанный гений»?
— Он уверял меня в своей правоте, — медленно и значительно произнес редактор и, заложив руки в карманы, прошелся по кабинету.
— В какой правоте?
— Он, видите ли, не стрелял!
— Н-не понимаю. В кого не стрелял?
Редактор в замешательстве взглянул на секретаря. Постепенно лицо его прояснилось, и он горько улыбнулся своим мыслям.
— Ничего… Я расскажу тебе как-нибудь после! — сказал он.
1961
Всей своей жизнью
В кустах раздался шорох. Иаго резко обернулся и потерял равновесие; в последнее мгновенье он уцепился за ветку рододендрона, свисавшую с плато, и кое-как удержался. Он затаил дыхание к расширившимися от страха глазами шарил по густой зелени над обрывом в ожидании нападения. Сквозь кусты кто-то пробирался. Внезапно раздалось мычание. Звук доносился слева, и левая половина тела Иаго словно онемела.
Из кустов вышел бычок — светло-коричневый, с медовым отливом — и уставился на человека блестящими глазами, похожими на круглые влажные камушки. Нижняя жующая челюсть его, сдвинутая вбок, так и застыла, на черной губе — подсохшая слюна. Постепенно гасло в его глазах любопытство — влажные камушки обсыхали. Потом он опустил голову, с облегчением выдохнул воздух в землю и принялся щипать траву.
Иаго, насвистывая, полез дальше в гору, но сердце продолжало биться учащенно и никак не успокаивалось.
Тропинка пересекала лощину — то прихотливо вилась по склону, то вдруг сбегала на самое дно, то перескакивала на противоположную сторону. Почва здесь была красноватой, и лощина ржавым рубцом перечеркивала Мцхетисджварскую гору. Из деревни — и кусты, и деревья, да и сама гора казались низкими, маленькими. А вот Иаго уже бог знает сколько времени взбирается по красному склону, давно уже село скрылось из глаз, а развалин крепости и церкви все не видно. Кругом высятся горы, вернее, гора сейчас впереди, та самая, на которую он карабкается. Когда дно лощины вдруг вспучивается и выкидывает тропинку наверх, становятся видны холмы, оставшиеся позади. А над головой — синее бездонное небо, кажущееся еще глубже и ярче сквозь белые взбитые облака.
И чего он так испугался? Всё деревенские пересуды. Вчера соседи помогали тете Тасо забор ставить — прошлым летом сорванцы-ребятишки ни яблок, ни огурцов не оставили. Поэтому тетя Тасо и огородила участок, а после устроила для помощников угощение. Маринованный чеснок, выпеченный в тонэ хлеб, вареный картофель и наливка — мятная, домашняя. В заречье как раз зарезали корову, и хозяйка смогла купить для гостей мяса.
Вот на это торжество и подоспел Иаго — привез жену и детей на летние каникулы. Обрадовалась тетя Тасо, торжественно представила гостям зятя — сотрудника редакции. Усталые после работы крестьяне степенно вставали, вытирали бумажными салфетками рты и почтительно пожимали руку гостю из города.
Иаго привозил сюда семью два года назад. Тогда деревня ему понравилась; так же как и сейчас, у него оставался один свободный день, и он успел осмотреть полуразрушенную крепость и маленькую старинную церковь, разукрашенную резным орнаментом. Он раз десять обошел вокруг церкви, надеясь обнаружить какую-нибудь надпись. Ведь деревня далеко от большой дороги, и ученые могут не знать о существовании церкви!
Церковь с трех сторон была окружена горами, она стояла над обрывом на круглой горке, и подступиться к ней можно было только с юга. Церковь казалась такой одинокой на этом оголенном холме, отбрасывала такую густую тень на выжженную землю, что казалось, будто солнце только для этой церквушки и светит, а церковь только затем и поднялась над землей, чтобы отражать его палящие лучи.
Может, именно это впечатление и явилось источником идеи, зародившейся у Иаго.
Над южным входом в церковь на цельном камне было высечено два круга. Из центров обоих кругов веером расходились лучи. Иаго зачем-то сосчитал — в правом круге было двенадцать лучей, в левом — тринадцать. Поскольку все это было помещено на южной стене и поскольку резные лучи отбрасывали четкую тень, он вспомнил солнечные часы.
Летние каникулы! Эти три месяца в году всегда бывают необычными, не похожими на все другие. Поехал ли ты в пионерский лагерь, или к родным в деревню, отправился ли в поход или на экскурсию — на каждом шагу тебя ждут открытия. А сколько увлекательных рассказов о минувшем лете привозят ребята в школу!.. Из таких вот рассказов и состоит эта книга. Ее автор — писатель Эдишер Лаврентьевич Кипиани — выбрал самое интересное из того, что рассказывали ему грузинские ребята.
Роман Эд. Кипиани «Шапка, закинутая в небо» был удостоен премии на республиканском конкурсе, проводившемся в связи со 100-летием со дня рождения В. И. Ленина.Повествование в романе, посвященном высоким нравственным исканиям нашей молодежи, проблемам их сегодняшней жизни, развивается чрезвычайно напряженно. История расследования обстоятельств несчастного случая, приведшего к гибели мальчика, помогла автору, однако, не только создать острый динамичный сюжет, но и нарисовать целую галерею образов наших современников, людей, чья жизнь и искания — яркое свидетельство продолжающегося процесса созидания новой коммунистической морали.
Писатель Эдишер Кипиани живёт в столице Грузии — городе Тбилиси. Он написал много рассказов и повестей для взрослых и для детей. Произведения писателя известны не только его юным землякам. В нашем издательстве в 1961 году вышла книга рассказов Э. Кипиани «Тетрадь в десять листов». И вот новая повесть. Прочитав её, вы узнаете о том, как четверо грузинских ребят в летние каникулы вместе со взрослыми работали на строительстве дороги в горах. Дорога эта должна пройти как раз через то место, где растёт тополь, когда-то посаженный юношей, погибшим на войне.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В коротких рассказах молодой автор касается злободневных проблем, бичует бюрократизм, показуху, стяжательство, пьянство, властолюбие, угодничество и другие негативные явления жизни.
Автобиографическая повесть известного кировского писателя А. А. Филева (1915—1976) о детстве, комсомольской юности деревенского подростка, познании жизни, формировании характера в полные больших событий 20—30-е годы.
Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Имя Льва Георгиевича Капланова неотделимо от дела охраны природы и изучения животного мира. Этот скромный человек и замечательный ученый, почти всю свою сознательную жизнь проведший в тайге, оставил заметный след в истории зоологии прежде всего как исследователь Дальнего Востока. О том особом интересе к тигру, который владел Л. Г. Каплановым, хорошо рассказано в настоящей повести.