Девять совсем незнакомых людей - [23]

Ей хотелось, чтобы «интенсивные консультации для семейных пар», заявленные как часть лечебной программы, начались как можно скорее, но Далила, их консультант по велнессу, дала раздражающе неопределенный ответ на вопрос о сроках. Джессика думала, станет ли консультант расспрашивать об их сексуальной жизни и удастся ли ей – Джессика предполагала, что консультант будет женщиной, – скрыть удивление, когда она узнает, что их сексуальная жизнь практически прекратилась, ну, типа свелась к разу в неделю, а это означало, что их брак фактически дышит на ладан.

Джессика не знала, сможет ли она говорить о сексе с консультантом. Консультант, возможно, автоматически придет к выводу, что она не очень хороша в постели или что у нее какие-то интимные, гинекологические проблемы. Джессика и сама стала задумываться об этом.

Она явно была готова к новым операциям (даже там, внизу) или к прохождению курса. Прочесть книгу. Увеличить опыт. Она всегда была готова к улучшениям, не чуралась советов специалистов. Много читала о самопомощи. Гуглила. Бен никогда в жизни не прочел ни одной книги о самопомощи.

Бен вернулся с балкона; приподнял футболку, чтобы почесать живот. Живот выглядел просто отлично, хотя никаких упражнений для пресса Бен сроду не делал.

– Писательница, с которой мы познакомились, поселилась в соседнем номере, – сказал он. Затем взял из фруктового набора яблоко и принялся перекидывать из руки в руку, как бейсбольный мяч. – Фрэнсис ее зовут. Как думаешь, она почему здесь?

– Думаю, хочет похудеть, – сказала Джессика.

Типа чего тут сомневаться. Ей это казалось очевидным. Фрэнсис выглядела жирноватой, как и все женщины средних лет. Джессика никогда такого не допустит. Скорее умрет.

– Думаешь? – ответил Бен. – Какое это может иметь значение в ее возрасте? – Ответа он не стал ждать. – Какие книги она пишет?

– Я их любила, – сказала Джессика. – Все прочла. Одна из них называлась «Поцелуй Натаниэла». Я читала в школе, роман был такой… романтический, я думаю.

Слово «романтический» было слишком слабым, чтобы описать те чувства, которые эта книга пробудила в ней. Она помнила, как безутешно рыдала, а потом много раз перечитывала последнюю главу, чтобы еще раз поплакать с удовольствием. Можно сказать, что Натаниэл был первым мужчиной, которого она по-настоящему полюбила.

Бену она не могла об этом сказать. Он никогда не читал романы. Он бы не понял.

Не было ли это одной из проблем их брака? Ведь она даже не пыталась откровенно поговорить с ним о том, что было для нее важным. Или это не имело значения? Она не испытывала ни малейшего желания слушать о его страсти к машине. О своей машине он мог сколько угодно разговаривать с приятелями. Она могла обсудить свое девичье увлечение романом «Поцелуй Натаниэла» с подругами.

Бен откусил от яблока огромный кусок. Джессика со своими новыми дорогущими зубными коронками теперь так не могла. Дантист хотел, чтобы на ночь для их защиты она надевала каппу. Ей действовало на нервы то, что чем более дорогими вещами она обзаводилась, тем больше о них приходилось беспокоиться. Так же было и с новым ковром в их прихожей. Ни ей, ни ему нелегко было заставить себя пройти по такой дорогущей штуке. Они на цыпочках проходили по кромке и морщились, когда их гости в грязных кроссовках шли прямо посередине.

– Коктейль был очень неплох, – сказал Бен с набитым яблоком ртом. – Но я помираю с голода. Не знаю, выдержит ли мой организм десять дней без пиццы. Не понимаю, зачем нам это голодание! Какое это имеет отношение к консультациям по вопросам брака?

– Я тебе говорила, – ответила Джессика. – Это типа комплексный подход. Мы должны совершенствовать все: наш разум, тело, дух.

– Это похоже на кучу… – Он оборвал себя, подошел к ряду выключателей на стене и начал играть с тем, что управлял вентилятором в потолке.

Врубил его на вихревую скорость.

Джессика положила себе на лицо подушку и постаралась как можно дольше продержаться без слов «выключи его». Прежде она не задумываясь заорала бы: «Да господи ты боже мой, выключи его, идиот!» – а он бы рассмеялся, но выключать бы не стал. И ей бы не позволил, и они бы изобразили что-то вроде борьбы.

Они раньше чаще смеялись?

В те времена, когда она работала в администрации, а он слесарем-жестянщиком у Пита, когда Бен водил восьмицилиндровый «коммодор», на который никто не оглядывался, а она носила чуть ли не детский бюстгальтер и ее сиськи тоже ни у кого не вызывали желания оглянуться. Когда они считали, что сходить в один вечер и в кино, и в местный ресторан тайской кухни – чистое транжирство, а ежемесячная выписка расходов по кредитке была жутким стрессом, однажды она даже расплакалась.

Она не хотела верить, что раньше было лучше. Если так, то ее мать оказалась права, а это само по себе было для нее невыносимо.

Бен перевел вентилятор в более спокойный режим. Джессика убрала подушку с лица, закрыла глаза и почувствовала, что ее сердце бьется от страха перед чем-то неизвестным и не имеющим названия.

Это напомнило ей тот головокружительный страх, который она испытала в день ограбления. Два года уже прошло с того дня, когда она вернулась с работы домой и обнаружила, что их квартира на первом этаже разорена, их вещи разбросаны повсюду с агрессивным, злобным остервенением, все ящики открыты, на белой футболке черный отпечаток подошвы, всюду осколки стекла.