Девять неправильных ответов - [49]

Все молча толкались в дверях, слишком хорошо тренированные, чтобы нарушать тишину во время передачи.

Пнув Чивера в голень и ударив контролера программ головой в живот, Билл прорвался в коридор, таща за собой Норму, которую бросил возле комнаты для прослушивания. В середине узкого коридора невозмутимый Хэтто двигался вперед бесшумным, неторопливым шагом, который Билл должен был узнать еще на лестнице.

Билл побежал по коридору — точнее, ему казалось, будто он бежит. Впереди неожиданно возникла дверь, которой следовало находиться справа. Он избежал лобового столкновения, протянув вперед правую руку.

Внезапно его зрение затуманилось, а в висках застучало. Левую руку пронзила боль, и «Следы африканской дичи» упали на пол. Пошатнувшись, Билл ударился о стену.

Он упустил Хэтто. Его снова постигла неудача.

— Мистер Досон! — послышался резкий голос.

Словно в тумане перед ним возникло недовольное лицо Эрика Чивера.

— Надеюсь, мистер Досон, не вы привели этого полоумного фотографа Хэтфилда на нашу передачу?

— Нет, — с трудом отозвался Билл. — Я его не приводил. Я ненавижу его и сейчас гонюсь за ним.

— Тем не менее боюсь, что понадобится расследование.

«Даже не пытайся, старина, — подумал Билл. — Ты неплохой парень, но…»

— Мистер Досон, — продолжал Чивер более любезным тоном, — по многим причинам я бы хотел, чтобы мы стали друзьями. Давайте забудем этот неприятный инцидент. Я… э-э… обратил внимание на ваши глаза и лоб. Скажем, вы просто выпили лишнего.

— Я не пьян, идиот. Меня отравили!

— Отравили? — В опустевшем коридоре слово прозвучало как вопль.

— Вы ничего не поймете, но все равно слушайте. Пистолет в камере не должен был убить меня или даже ранить. Епископ мог много раз прикончить меня на лестнице, если бы захотел. Он мог продырявить меня сзади, когда я бежал по этому коридору…

— Успокойтесь, Досон! Вы больны! Я не…

— Добрый старый Чизкейк! Гей заставил меня сосредоточиться на безобидном духовом пистолете, чтобы я не замечал симптомов. Берегитесь этой книги! В форзаце спрятаны отравленные лезвия. Старый козел отравил меня. Я…

Руки Билла скользнули по стене. Он упал на пол, удивляясь, что не чувствует боли.

— Не шевелитесь! — сказал Чивер. — Я помогу вам встать. Не знаю, что все это означает, но…

— Со мной все в порядке. — Билл с трудом поднялся. — Вы не могли бы поймать для меня такси?

— Конечно, старина! Не беспокойтесь о книге. Я возьму такси и сам отвезу вас домой.

Но в такси Билл потерял сознание.

Глава 18 В КОТОРОЙ БИЛЛ ПРОСЫПАЕТСЯ

— Ну, — промолвил доктор, — в целом вы были очень хорошим пациентом. Вы держали повязку на глазах… сегодня у нас двадцать первое… да, целую неделю.

— Но… — начал Билл.

— Я все знаю, мистер Херст! — В голосе невидимого доктора слышался неподдельный интерес к больному, что всегда является даром Божьим. — Для вас было подлинной пыткой то, что до сегодняшнего дня вам не разрешали задавать никакие вопросы. Но на то имелись веские причины. Мне пришлось держать вас на опиатах три ночи подряд.

— Неужели дела были настолько плохи?

— Нет, — усмехнулся доктор Пардонер. — Но это помогло. Впрочем, действие снотворных давно прекратилось. У вас превосходный аппетит, и если со зрением будет все в порядке, когда мы снимем повязку, то можно считать, что вам повезло. Вы готовы снять бинты?

— Готов ли я? — Билл чувствовал себя настолько отдохнувшим, что надеялся сразу решить все проблемы, если только ему удастся собрать воедино фрагменты воспоминаний о пережитом кошмаре. — Говорите, сегодня 21 июня? — спросил он. На этот вечер у него были определенные планы в отношении Хэтто и Гейлорда Херста. — Я вижу через повязку свет в комнате. Но я долго спал. Сколько сейчас времени?

— Девятнадцать двадцать, — ответил доктор Пардонер. — Ваша ночная сиделка прибыла в семь. Хотите увидеть мисс Конуэй, мистер Херст?

— Еще бы! — воскликнул Билл. — Я просто мечтаю об этом!

— Интересно, почему? — весьма холодно осведомилась мисс Конуэй. — Уверена, что мистеру Херсту и без меня есть на что посмотреть.

— Тем не менее, мисс Конуэй, если вы не против, опустите шторы. А вы, мой дорогой сэр, сядьте прямо и смотрите вниз.

Биллу казалось, что прошла целая вечность, прежде чем сняли повязку.

— Отлично! — с удовлетворением заметил доктор Пардонер. — Ни следа ожогов на висках.

Почувствовав исчезновение последнего слоя марли, Билл осторожно приоткрыл глаза. Болезненных ощущений не было, а зрение постепенно прояснялось. Очень медленно он поднял голову.

На другом краю дивана Билл разглядел шапочку медсестры, под которой виднелись рыжие локоны. У мисс Патриши Конуэй было симпатичное круглое личико с легкой россыпью веснушек и веселыми карими глазами. Билл улыбнулся ей, и личико сразу же приняло строгое и надменное выражение.

— Думаю, пациент больше не нуждается в уходе, доктор, — сказала сиделка.

Доктор Пардонер, маленький толстый человечек, довольно поблескивал глазами под стеклами очков в роговой оправе.

— Вы выглядите более-менее так, как я представлял, — обратился к нему Билл и снова посмотрел на сиделку: — А вот вы оказались в сто раз красивее!

Мисс Конуэй высокомерно отвернулась, однако даже по ее затылку было видно, что слова Билла отнюдь не были ей неприятны.