— Д’Артаньян!
И упали в объятия друг друга.
— Кажется, мы сражаемся друг с другом, дети мои, — мрачно произнес граф де Ла Фер.
— Как странно! — воскликнули Арамис и Д’Артаньян.
— Прекратим эту братоубийственную войну, — сказал Атос.
— Прекратим! — воскликнули все вместе.
— Но как быть с нашими армиями? — вопросил Д’Артаньян.
Арамис подмигнул. Они поняли друг друга.
— Армии урезать.
Они урезали всех. Арамис зарубил троих. Д’Артаньян — троих. Атос — троих.
Друзья снова обнялись.
— Совсем как в доброе старое время! — сказал Арамис.
— Как трогательно! — воскликнул серьезный и склонный к философии граф де Ла Фер.
Топот копыт заставил их высвободиться из объятий друг друга.
Приближалась гигантская фигура.
— Трактирщик из Прованса! — вскричали они, обнажая шпаги.
— Смерть Перигору! — заорал Д’Артаньян.
— Остановись! — сказал Атос.
Гигант был уже рядом. Он издал крик:
— Атос, Арамис, Д’Артаньян!
— Портос! — воскликнуло изумленное трио.
— Он самый.
Все снова заключили друг друга в объятия.
Граф де Ла Фер медленно воздел руки к небу.
— Да благословит вас бог! Да благословит вас бог, дети мои! Как бы мы ни расходились в мнениях относительно политики, мы все придерживаемся одного мнения относительно наших собственных достоинств. Где найдете вы человека лучше Арамиса?
— Лучше Портоса? — сказал Арамис.
— Лучше Д’Артаньяна? — сказал Портос.
— Лучше Атоса? — сказал Д’Артаньян.
Глава III,
в которой описывается, как король Франции лез по лестнице
Король сошел в сад. Осторожно пройдя по ступеням террасы, он приблизился к стене под окнами мадам. Слева находились два окна, скрытых вьющимся виноградом. Это были окна апартаментов Лавальер.
Король вздохнул.
— До этого окна около девятнадцати футов, — сказал король. — Если б у меня была лестница около девятнадцати футов длиной, она достала бы до этого окна. Это логично.
Вдруг король обо что-то споткнулся.
— Сен-Дени! — вскричал он, глядя себе под ноги. Это была лестница ровно девятнадцати футов длиной.
Король приставил ее к стене. При этом он нижним концом упер ее в живот человека, который лежал, спрятавшись под стеной. Человек не издал ни крика, ни стона. Король ничего не подозревал. Он стал взбираться по лестнице.
Лестница была коротка. Людовик Великий был невысок ростом. До окна не хватало двух футов.
— Господи! — сказал король.
Вдруг кто-то снизу приподнял лестницу на два фута. Это дало возможность королю прыгнуть в окно. В дальнем конце комнаты стояла молодая хромоногая девица с рыжими волосами. Она трепетала от страсти.
— Луиза!
— Король!
— О боже, мадемуазель!
— О боже, государь!
Но тихий стук в дверь помешал влюбленным. Король издал крик гнева, Луиза — крик отчаяния. Дверь отворилась, и вошел Д’Артаньян.
— Добрый вечер, государь, — сказал мушкетер.
Король дернул сонетку. В дверях показался Портос.
— Добрый вечер, государь.
— Арестуйте мсье Д’Артаньяна.
Портос взглянул на Д’Артаньяна и не двинулся с места.
Король побагровел от гнева. Он снова дернул сонетку. Вошел Атос.
— Граф, арестуйте Портоса и Д’Артаньяна.
Граф де Ла Фер посмотрел на Портоса и Д’Артаньяна и любезно улыбнулся.
— Sacré![3] Где Арамис? — в бешенстве спросил король.
— Здесь, государь! — И Арамис вошел в комнату.
— Арестуйте Атоса, Портоса и Д’Артаньяна.
Арамис поклонился и скрестил руки.
— Арестуйте сами себя!
Арамис не двинулся с места.
Король задрожал и побледнел.
— Разве я не король Франции?
— Без сомнения, государь, но ведь и мы тоже, каждый в отдельности, Портос, Арамис, Д’Артаньян и Атос.
— Ах! — сказал король.
— Да, государь.
— Что это значит?
— Это значит, ваше величество, — сказал Арамис, выступая вперед, — это значит, что вы, как женатый человек, ведете себя в высшей степени неприлично. Я аббат, и я восстаю против этого неприличия. Мои друзья Д’Артаньян, Атос и Портос, чистые сердцем юноши, равным образом ужасно шокированы. Посмотрите, как они покраснели, государь.
Атос, Портос и Д’Артаньян покраснели.
— Ах, — задумчиво сказал король. — Вы преподали мне урок. Вы честные и благородные молодые люди; ваш единственный порок — чрезмерная скромность. С этой минуты я произвожу всех вас в маршалы и герцоги, за исключением Арамиса.
— А меня, государь? — сказал Арамис.
— Вы будете архиепископом!
Четыре друга подняли глаза, после чего бросились в объятия друг друга. Чтобы поддержать компанию, король обнял Луизу Лавальер. Последовала пауза. Наконец Атос заговорил:
— Поклянитесь, дети мои, что после самих себя вы будете чтить короля Франции, и помните, что «Сорок лет спустя» мы встретимся снова.
