Девушки в погонах - [9]

Этот день был у нее днем удивительных сюрпризов. Когда она пришла после работы домой, на столе ее ожидало два письма. Одно прислал офицер запаса Хесанов.

«Может быть, — писал он, — вы не та Петлюк. А знал я одну прекрасную девушку-патриотку. Она служила механиком-водителем танка Т-60 в роте, где я был помощником командира по технической части. Это была смелая, находчивая девушка. Она отлично водила танк. Боевые друзья ласково называли ее Малюткой».

Екатерина Алексеевна распечатала второе письмо. Оно было от курсантов танковой школы Васильевского, Шаповалова, Цымбала и Барановского. Они писали:

«Уважаемая тов. Петлюк, мы, как и вы раньше, учимся на механиков-водителей боевых машин. Будем рады, если расскажете о своей тогдашней учебе, о том, какие трудности вам пришлось преодолевать, как вы водили танк на полях сражений, за что получили два ордена, боевые медали? Нам, это очень интересно».

Екатерина Алексеевна задумалась. И в ее памяти ожили страницы былого. Кажется, очень далекого и в то же время такого близкого.

Юности свойственны мечты.

Катя Петлюк в школьные годы мечтала стать летчицей. Бывало, пойдут подруги в луга. Все собирают полевые цветы, а Катюша ляжет в траву и смотрит в бездонное синее небо. Не пролетит ли среброкрылая птица. В небе парил ястреб. Но и он казался девушке маленьким самолетом. Вскоре она стала посещать аэроклуб. Летала над морем на спортивном самолете. Но ей очень хотелось управлять боевым.

Первые желания и… первые неудачи.

Она сидит в кабинете председателя приемной комиссии авиационного училища. Седой мужчина в военной форме сочувственно смотрит на девочку с косичками и говорит:

— Ничего, товарищ Петлюк, не могу сделать. Решение врачебной комиссии для нас закон. Вы не проходите по росту. Вот подрастете, возмужаете, тогда и…

— Тогда, тогда! — обиделась она, но, тут же спохватившись, сбавила тон. — Извините, пожалуйста. Можно идти?

— Да, идите. И не падайте духом. Будете водить машину.

Катя пришла домой расстроенная. Мать спросила:

— Взяли?

Девушка сделала недовольный жест:

— Нет. Ростом мала…

— А чего же тут обижаться? Ведь верно. Тебя в школе как прозвали? Пуговица. Ты и есть пуговица. Обидного ничего в этом нет. Радуйся, что здоровье хорошее, а рост — это полбеды. Вырастешь.

— И вырасту, — сердито прикусив губу, проговорила Катя.

Она была маленькая, круглолицая, на вид хрупкая, но с самого детства крепла в ее характере одна примечательная черта — необыкновенное упорство. Чего захочет, обязательно сделает. Захотела стать метким стрелком — и стала. Решила научиться прыгать с парашютом — и научилась. Когда началась война, она заявила:

— Пойду на фронт. Воевать.

И на другой же день явилась в военкомат с заявлением, в котором писала:

«Прошу отправить меня добровольцем в армию. Умею прыгать с парашютом, стрелять, метать гранату».

Ждать пришлось недолго. Однажды пришел ответ. Катя запрыгала от радости. Ее зачислили в танковую школу.

Начались дни упорной учебы. Классные занятия чередовались с тренировками на танкодроме, теория подкреплялась практикой. Менялись темы упражнений, менялся и характер девушки, будущего бойца стальной гвардии.

…Зеленое поле танкодрома.

Сегодня у курсантов трудная тема — преодоление препятствий. Колейный мост. Катя Петлюк стоит у танка. Она нервно трогает пальцами шлем — волнуется. Ее темные глаза напряженно смотрят на переброшенные через ров бревна. Это колейный мост. Узкие, скользкие балки. Два десятка метров над рвом.

— Петлюк, в машину! — раздается голос командира.

Катя повела танк. Но когда он приблизился к мосту, резко затормозила. Холодок пробежал по спине. И сколько ни ругала Петлюк себя за робость, не могла преодолеть чувства страха.

— Серегин, за рычаги! — приказал командир. — Покажите, как берут препятствие.

Серегин сел в машину. Взревел мотор. Танк помчался по трассе, развернулся и вошел на мост. У препятствия Серегин замедлил ход машины, но как только ее широкие гусеницы коснулись бревен, переключил передачу. Танк на большой скорости перелетел через препятствие. Поднялся, высоко задрав стальной лоб, на крутой вал и сделал разворот.

— Вот здорово! — воскликнула Петлюк, пораженная виртуозностью механика-водителя.

Командир смотрел на девушку с улыбкой человека, понимающего состояние подчиненного.

— Ну как, попробуем?

— Попробуем, товарищ сержант! — повеселев, ответила Катя.

Флажок снова показал «Вперед». Петлюк повела танк к колейному мосту. Десять, пять метров, три… Гусеницы коснулись балок. Грохоча по ним, машина уверенно двигалась все дальше и дальше. Вот она замедлила ход, остановилась, будто повисла над рвом, и… сделала рывок. Препятствие — позади. Катя вытерла ладонью горячий пот.

— Так-то дается учеба, — похлопал ее по плечу командир, когда она доложила о выполнении упражнения. — Но помните: в бою будет и посложнее. Победа на войне куется сейчас, Малютка. — Сержант улыбнулся широкой русской улыбкой.

Так закрепилось за Катей ласковое прозвище, данное ей сержантом. Петлюк унесла с собой это прозвище на фронт. Когда она вела свой танк в первый бой, о ней говорили:

— Малютка получает боевое крещение.