Девушки в погонах - [2]
Ее послали медсестрой на санитарный корабль. Шли бои на Волге, санитарные суда поднимались вверх по реке, забирали раненых и везли их через море в Красноводск. И тут оказалось, что Катя обладала качествами настоящего моряка: осенний штормовой Каспий не мог укачать ее — в самые сильные бури она оставалась на ногах.
Катя Михайлова.
Здесь ей присвоили звание главного старшины и наградили знаком «Отличник Военно-Морского Флота». Но служба в тылу тяготила девушку — ей хотелось перейти на боевой корабль или во фронтовую морскую часть.
Она узнала, что в Баку из добровольцев формируется батальон морской пехоты для Азовской военной флотилии, и явилась к комбату. Тот, истовый и суровый моряк, отказал наотрез — «женщин не берем». Никакие уговоры не помогали. Тогда Катя написала письмо в Москву, в правительство, и оттуда пришло предписание зачислить ее.
Комбату оставалось только подчиниться. Но моряки встретили ее недружелюбно. Она стойко сносила все насмешки и не позволяла себе никаких поблажек ни в службе, ни в учебе.
А потом, перед отправкой батальона на фронт, был 50-километровый марш-бросок по палящей кавказской жаре, причем часть пути предстояло пройти в противогазах. И тут Катя удивила моряков. Не все здоровяки матросы выдержали этот трудный переход — одних свалил солнечный удар, другие натерли ноги, и кое-кто оказался в шедшей следом санитарной машине. Но Катя шагала, ни разу не отстав, не выбившись из сил, и даже подбадривала товарищей и помогала им! «Гляди ты, какая выносливая!» — озадаченно говорили морские пехотинцы. И она почувствовала, что отношение к ней сразу изменилось.
Никто из матросов не знал, что на обратном пути Катя то и дело незаметно ощупывала раненую ногу. Она распухла и сильно болела — девушке стоило больших усилий не захромать. Когда в десяти километрах от Баку сделали привал и Катя присела на траву, она с ужасом почувствовала, что не встанет.
В это время оркестр, высланный навстречу морякам, заиграл вальс и молодой лейтенант остановился возле Кати.
— Ты у нас одна девушка. Пойдем потанцуем, — пригласил он.
И она встала и пошла кружиться по траве, потому что больше всего на свете боялась, как бы командиры не узнали про больную ногу и не отчислили ее из батальона. Несколько дней она потом пролежала в отведенной ей комнате, притворившись больной гриппом.
Летом 1943 года морских пехотинцев перебросили на Азовское побережье. Там начался боевой путь батальона, который пролег потом на многие сотни километров и закончился в столице Австрии Вене.
Три боевых ордена, пять боевых медалей бережно хранит дома Е. И. Михайлова-Демина. И за каждой из этих наград — важный, незабываемый этап ее фронтового пути. Каждая из них олицетворяет собой берег, на который Катюша Михайлова выходила с боем вместе с товарищами, берег, занятый фашистами, изрыгающий огонь и смерть.
Медаль «За отвагу». Это взятие Темрюка, боевое крещение нового батальона. Это десант в плавнях, когда вода в тихих заводях вставала столбами под взрывами мин, кипятком кипела под пулями и срезанные, как невидимой косой, падали на головы десантникам камышовые стебли. Она была там, в самой каше, ходила по грудь в соленой воде, стреляла, втаскивала в лодки раненых. Темрюк — маленький городок, но он стоил дорого — почти половина батальона осталась там, в плавнях и на берегу.
Орден Отечественной войны. Керчь. Ночной десант в шторм на пустынном берегу, и потом на много дней маленький «пятачок» отвоеванного врукопашную плацдарма. По ночам прилетали с таманского берега девушки-летчицы на трескучих У-2 и сбрасывали морякам сухари и консервы. А колодец с пресной водой был на ничейной земле — между немецкими и нашими окопами. Ночью удавалось набирать воду, днем людей мучила жажда. И только Катя иногда выручала моряков.
Немцы уже успели узнать, что среди матросов, обороняющих маленький плацдарм, есть одна девушка. Они даже знали ее имя. Бывало, в часы затишья из немецких окопов кричали:
— Рус матрос! Рус Иван! Покажи Катюша. Стрелять — нэт…
Тогда она, оставив на бруствере автомат, брала ведро и во весь рост шла к колодцу. «Катя, вернись! Катюша, убьют!» — кричали вслед матросы. Но она шла, и немцы не стреляли — они, смеясь, высовывались из окопов, махали ей руками и играли на губной гармошке «Выходила на берег Катюша…» Девушка возвращалась с полным ведром и поила моряков.
Крым был освобожден. Наступала очередь Дуная. Батальон перебросили под Одессу, и он вошел в состав Дунайской военной флотилии. Первой операцией дунайцев стал штурм Белгорода-Днестровского.
Его брали ночью, высаживаясь с резиновых шлюпок у обрывистого берега Днестровского лимана. Высаживались под пулеметным огнем врага, при ярком сиянии осветительных ракет. В воде у берега было семь рядов колючей проволоки, а за ними поднимался пятиметровый обрыв, с гребня которого строчили пулеметы и летели в атакующих десантников немецкие гранаты.
Спрыгнув в воду, моряки, крича «Ура!» и свое неизменное «Полундра!», забросали проволоку шинелями и плащ-палатками. Катя одной из первых оказалась под обрывом. Маленькая, ловкая, она, цепляясь за корни и ветки кустов, быстро забралась наверх и, спустив вниз обмотки, втаскивала к себе товарищей, поднимала пулемет. Потом они кинулись в атаку и очистили гребень от фашистских пулеметчиков. Белгород-Днестровский был взят. Она получила здесь легкую рану, а позднее ей вручили за этот бой первый орден Красного Знамени.
