Девушка жимолости - [55]

– Думаю, да.

– Наверное, Колли и Трикс получили ответ. От той рыжеволосой женщины. Может, она и вам расскажет.

Рыжеволосая женщина. Жимолостница.

Я надавила пальцами на глаза: снова, снова меня затягивает это магическое мышление. Рыжая женщина – просто человек, знакомая Колли. Она не волшебница, не фея-крестная или супергерой, который вдруг прилетит и меня спасет. Нельзя снова скатываться на эту скользкую дорожку, наивно верить, что одна женщина даст ответ на все мои вопросы. С таблеток я слезла. Теперь у меня есть средства, реальные, а не фантастические, чтобы выбраться из беды. Жимолостниц не существует, она не более реальна, чем Санта-Клаус или зубная фея. Это просто персонаж, придуманный мамой, сказка на ночь, чтобы успокоить напуганную девочку.

А может, и нет…

Желудок так скрутило, что меня чуть не вырвало. Я зажала рукой рот.

Линди протянула руку:

– Алтея, с тобой все в порядке?

Я кивнула, хотя покривила душой. Голова кружилась, казалось, я теряю сознание.

– Они грозились и тебя в больницу упечь? – спросила она участливо.

Я не ответила.

– Наверное, не мне говорить об этом, но… – Она сжала губы. – Надеюсь, ты не бросишь бороться, продолжишь искать ту женщину. – Линди наклонилась ко мне: – Ты можешь найти ответ, возможно, даже и на мой вопрос.

В сознании проносились образы: Колли, Трикс, Данте, ружье.

Пожилая дама поймала мой взгляд, и в этот момент я поняла две вещи: во-первых, все мои вопросы снова и снова возвращали меня к этой загадочной рыжеволосой женщине, во-вторых, я на грани тяжелейшей болезни. Схватившись одной рукой за живот, другой за стул, я наклонилась вперед, и все содержимое моего желудка оказалось на любовно подобранном узорчатом ковре доктора Линди Вейд Брэдли.

Глава 25

22 сентября 2012, суббота

Бирмингем, Алабама

Я лежала пластом на гостиничной кровати, и солнечные лучи осколками впивались мне в голову. Сказать, что мне было плохо, – это не сказать ничего: по ощущению – нечто среднее между похмельем и гриппом. Я прокрутила в голове весь вчерашний день: как уехала из школы, вернулась в отель. Прерывистый беспокойный сон перемежался мучительной беготней в туалет.

Так плохо мне не было с самой лечебницы. Но на ломку непохоже. Скорее некое серьезное расстройство кишечника – то ли я съела что-то не то, то ли вирус подхватила в «Багровой террасе».

Дотянувшись до телефона, я, прищурившись, посмотрела на экран: сегодня суббота. У меня два пропущенных вызова и столько же голосовых сообщений. Первое от Терри, моей вновь обретенной двоюродной тетки, она приглашает меня на бранч в воскресенье в родительский особняк. Там же будет другая сестра, Трейси.

Надо ехать. Вполне возможно, Трейси знает что-то еще о моей маме или Колли. О том покрытом завесой тайны периоде между их заточением в Причард и смертью. Или у нее есть информация о той неуловимой женщине, которая встречалась с ними обеими. Но я совершенно не представляла, как смогу соскрести себя с кровати и вытащить из этой комнаты, а тем более сосредоточиться на том, что они будут рассказывать. Я ощущала лишь жутчайшее бесконечное кручение внутри.

Второе голосовое сообщение было от Джея.

– Алтея, – говорил он напряженно и нервно.

Я закрыла глаза, приготовилась к худшему.

– Знаю, ты злишься, но имей в виду, я беспокоюсь за тебя. Мы все беспокоимся за тебя.

Я нажала «удалить».

Да, он прав, я злюсь: я открыла ему все свои тайны, а потом узнаю, что он преспокойно общается с Уинном. Конечно же, ему нельзя доверять, не хочу больше ни слова от него слышать.

Да уж, ясное дело, они беспокоились обо мне. И правильно делали. Я была зла как дьявол, Джей даже не подозревал, насколько он меня взбесил. И менее всего я нуждалась в их с Уинном заботе. Хуже мне сейчас стало бы разве что от стопки водки или пригоршни таблеток.

При мысли об алкоголе желудок сжался и свернулся в комок, рот затопила слюна. Я соскочила с кровати, бросилась в ванную, упала на колени, и меня снова вырвало.

Глава 26

Октябрь 1937

Долина Сибил, Алабама

Звучно и чуть фальшивя баритон Чарльза Джаррода перекрывал голоса остальной паствы, расположившейся под навесом. Джин держала Колли за руку и почувствовала, как пальцы девочки сжались от волнения, когда они вслед за Хауэллом и Уолтером вошли в палатку.

Джин теснили со всех сторон, набилось, наверное, более сотни прихожан из самых разных мест, даже из Джорджии и Теннесси, от них пахло незнакомым хозяйственным мылом и поспешно выплюнутым за палаткой табаком. Еще бы – Чарльз Джаррод, сам Чарльз Джаррод, почтил своим присутствием долину Сибил. Прихожане пели вместе с проповедником:

Овей меня своим дыханьем,

Влей новой жизни начинанье,

Чтоб я любил, что любишь Ты,

И повторял Твои деянья.

Пока Хауэлл вел их к скамьям справа, которые мужчины сколотили на скорую руку в тот же день, Джин держала ладонь на голове Колли. Сначала села Колли, потом Джин и Уолтер, и последним – Хауэлл, положив руки на колени. Джин оглянулась по сторонам, но отца не увидела.

Джаррод выводил третью строфу гимна, размахивая в такт руками над паствой, словно дирижировал оркестром. Джин вытянула шею, пытаясь отыскать среди собравшихся Дав, жену Джаррода, о которой много чего говорили. Рассказывали, что он увидел ее впервые в Калифорнии, распростертой на полу во время пробуждения в Господе, и она была так прекрасна, что он немедленно в нее влюбился. Джин не терпелось увидеть Дав хоть одним глазком, но народу в палатку набилось столько, что вряд ли удалось бы узнать ее в толпе.