Девушка в тюрбане - [24]

— Славная девушка, глаза-то какие, хоть и заплаканные, — говорит Слон, когда подруги проходят мимо.

Алиса всхлипывает под звон своей кассы.

Лючия время от времени опускает голову, и Роза, заметив это, сжимает ее руку. Роза — натуральная блондинка, на ней красная майка и черная мини-юбка, длинные загорелые ноги оканчиваются тоненькими соблазнительными каблучками. Мужчины оборачиваются на нее, как подсолнухи тянутся к солнцу. Женщины поджимают губы: слишком яркая помада. Больше придраться им не к чему.

Подруги направляются к футбольному полю, их провожают растерянные взгляды: очень уж не вяжется печальное лицо Лючии с вызывающей походкой Розы.

Наконец Лючия останавливается поодаль от поля, а Роза подходит вплотную и опирается на ограду. При виде ее вся команда «Жизнь за родину» замирает, словно стоп-кадр на монтажном столике. Нога центрального нападающего остается висеть в воздухе. Правый крайний наклонился завязать шнурок на бутсах, но так и окаменел; эти Христовы ясли дополняют еще два парализованных защитника, массажист с отвисшей челюстью и вратарь, который, чувствуя предательскую выпуклость на трусах, поспешно одергивает майку.

— Лис на месте? — спрашивает Роза, одаривая двух защитников таким взглядом, что тем теперь неделю глаз не сомкнуть.

Лис, президент, мистер тренер, уже мчится вниз по ступенькам трибуны так, как не бегал со времен бомбежек.

— Вы ко мне, синьорина? — расплывается он в улыбке, сверкая золотым зубом и обещая взглядом все золото мира. Потом замечает Лючию и, смекнув, в чем дело, смущенно направляется ей навстречу.

Они садятся на ступеньки.

— Я хотела бы узнать, почему Леоне не участвовал в матче, — начинает Лючия. — Газета написала какой-то бред. Будто он вошел в СоОружение с преступными намерениями. Это наглая ложь, вы же знаете.

— Сукины дети, — добавляет Роза, любительница изысканных метафор.

Лис не знает, почему Леоне не пришел играть в тот день, ей-богу, нет, но голос у него дрожит. Леоне в жизни не пропустил ни одной встречи. Конечно, странно, что он оказался на другом краю города, в этом квартале... Ребята из команды — Лис, разумеется, всех опросил — говорят, что он дошел до стадиона и потом неизвестно почему повернул обратно. Никогда такого с ним не случалось. То же самое Лис заявил комиссару полиции, правда, он здесь и трех минут не пробыл. Леоне — талант. Он мог свободно пройти в подгруппу А. И к тому же весельчак. Однажды команда проиграла со счетом три–ноль, вратарь пропустил подряд три мяча, и мячи-то пустячные. В раздевалке после первого тайма все сидели как в воду опущенные, а вратарь и говорит: «Мяч скользкий какой-то, может, мне лучше перчатки надеть?» Так Леоне ему: «Ага, и пальто в придачу, да вали домой — вот это будет лучше!» Ребята чуть со смеху не лопнули. А другой раз...

— Пойдем расспросим ребят. — Лючия резко встает.

— Синьорина, если я могу быть чем-нибудь полезен...

Они выходят на поле. Пятнадцать вспотевших парней стараются сохранять серьезность и не слишком таращиться на Розины ноги; на вопросы отвечают в полном соответствии с версией тренера — у футболистов такой закон. Подруги удаляются. Роза оборачивается и пристально смотрит на центрального защитника Джаньони, тот каменеет, будто ему объявили о назначении в сборную страны. У выхода девушек догоняет длинноволосый взмокший коротышка защитник, близкий друг Леоне.

— Лючия, я хотел тебе кое-что сказать, — он говорит очень серьезно, не поднимая глаз, — может, пригодится. Неделю назад Лис за десять миллионов продал Леоне в другой клуб — «Шишка на ровном месте». А Леоне не раз его предупреждал: «Смотри, мистер, не вздумай продавать меня без моего согласия, я тебе не ветчина...» В тот день я узнал об этом и сказал Леоне... Наверно, не надо было говорить. Он так рассердился: «Черт возьми, какое свинство, даже не спросил!» — В глазах у защитника отчаяние. — Может, если б я ему не сказал, он бы вышел на поле... а я его расстроил... ведь он мечтал с нами выиграть чемпионат в этом году... в прошлом нам почти удалось... ему было плевать на престижные команды... ты его знаешь... он самый...

Лючия дружески похлопывает его по плечу. Роза только сочувственно смотрит — от ее прикосновений одни несчастья.

— Ты тут ни при чем, — заверяют его подруги.

— Нет, при чем. — И защитник убегает, переваливаясь как утка на своих кривых ногах.

— Что будем делать? — говорит Лючия.

— Я бы переспала с этим усатым. — Роза позволяет себе пошутить. — Или вот этого защитника бы утешила.

Лючия впервые за эти дни улыбается. Окрыленная успехом, Роза импровизирует сценарий фильма «Любовь на девяносто первой минуте». Центральный защитник Фернандо Джаньони — в роли невинной жертвы под душем, Роза Пинк — погубительница футболистов. Разыгрывается кульминационный эпизод с куском мыла, но тут сценарий прерывает Лис:

— Куда вас подбросить, я на машине.

Лючия сурово смотрит на него. Когда она так смотрит — никто не выдерживает. Лис бормочет что-то и ретируется.

— Надо восстановить весь путь Леоне в тот день, — говорит Лючия. — Отсюда и до «Бессико».

— Что ж, давай.

— С чего начнем?