Девушка с глазами львицы - [30]

Из черного затылка незнакомки сочилась кровь. «Похоже, голову разбила, – догадалась Полли. – Понять бы еще, что теперь делать! Бедняжка, может, сейчас умирает. А как ей помочь?»

Будто ища ответа, торговка возвела взгляд к небу, и судьба послала ей знак: чёрные тучи на мгновение разбежались, и вечерняя звезда подмигнула Полли Дженкинс ярким алмазным глазом. Помни, голубушка, что пришло Рождество – самое волшебное время, когда все помогают друг другу.

Полли взяла незнакомку за руки и потащила её в тень театрального подъезда. Втянув «негритянку» на ступеньки, торговка выбежала на площадь перед театром. Здесь уже всё опустело: кэбмены давно разъехались, и лишь старик Джек терпеливо ждал седоков.

– Довези меня до дома, – попросила его Полли, – только давай сначала подъедем к служебному входу.

– Как скажешь, – согласился кэбмен, он открыл перед Полли дверь и, посадив её в экипаж, сразу же завернул за угол.

Увидев на ступенях свою «негритянку», Полли распахнула дверцу и подбежала к бедняжке. Джек тоже спрыгнул и, держа вожжи в руках, подошёл ближе.

– Ого, что это такое? – удивился кэбмен и, поняв, пожалел: – Видать, сильно обгорела. Лицо закопчённое, а волос и вовсе нет.

– Повезем её ко мне домой, – решилась Полли. – Не могу же я бросить бедняжку на улице в рождественский сочельник. Бог никогда мне этого не простит!

– Да уж, это будет слишком большим грехом.

Джек взял обгоревшую за плечи, а Полли подхватила её ноги, и они двинулись к кэбу. Положив пострадавшую на сиденье, торговка пристроилась рядом и закрыла дверцу. Кэбмен щёлкнул кнутом, и послал лошадь вперёд. Вскоре он остановил экипаж у маленького тёмно-красного домика с узкими окнами и решётчатыми ставнями, где жила Полли. Джек вновь помог нести незнакомку. Вдвоем они затащили несчастную в дом и уложили на топчан в единственной комнате, служившей хозяйке и спальней, и кухней. Полли протянула Джеку монету, но тот отказался:

– Нет, я не возьму денег! В сочельник все должны делать добрые дела. Пусть выздоравливает, потом расскажешь, что с ней случилось.

Кэбмен попрощался и вышел, оставив торговку наедине с обгоревшей. «Надо бы отмыть бедняжку», – сообразила Полли и взялась разжигать огонь. Скоро комната осветилась, а тепло разогнало привычную сырость, скопившуюся в углах. Полли вернулась к незнакомке. Теперь нужно снять с пострадавшей одежду. Торговка осторожно вытянула из-под незнакомки ротонду. Густой мех блеснул в свете свечи. Соболь!.. Кем бы ни была пострадавшая, она явно не бедствовала. Полли аккуратно сложила ротонду на стуле и принялась расстегивать платье. Старый Джек не ошибся: кожа под испачканным синим бархатом оказалась гладкой и упругой – пострадавшая явно была молодой, и уж никак не негритянкой. Под платьем её кожа была сметанно-белой. На теле пострадавшей не нашлось ни единой царапины, кости тоже не пострадали. Оставалось осмотреть рану на голове.

Вода в котелке уже согрелась и Полли решила отмыть лицо и голову раненой. «Хорошо, что бедняжка без памяти, хоть боли не почувствует», – рассудила она.

Чёрная грязь на лице незнакомки оказалась копотью. Полли раз за разом полоскала в воде мягкую тряпочку, отмывая лоб и щёки. Наконец сажа ушла, и проступили тонкие черты синюшного лица. К счастью, здесь ожогов не было.

Полли перекрестилась и принялась за голову. Смыв сажу, она обнаружила ярко-розовые пятна ожогов на макушке и кровоточащую рану на затылке. Рана была большой и рваной.

– Боже мой! – ужаснулась Полли. По всему выходило, что незнакомка могла умереть прямо у неё на руках.

Завернувшись в шаль, торговка апельсинами кинулась на соседнюю улицу – к врачу-пропойце. Тот когда-то имел большую практику в богатом районе Лондона, а теперь лечил бедноту за кусок пирога или пару яиц.

– Доктор, – воскликнула Полли, врываясь в обшарпанную коморку, где бывший врач готовился в одиночестве встретить Рождество, – пойдёмте скорее, молодая девушка умирает!

– Какая такая девушка? – неохотно протянул эскулап. – Все приличные люди за стол садятся, а у тебя девушки умирают.

– Пожалуйста! Я заплачу серебром! – взмолилась Полли.

Это решило всё. Доктор вздохнул и отправился вслед за торговкой. Увидев больную, он велел Полли зажечь ещё одну свечу и обе держать над раной.

– Дело скверное, – осмотрев голову незнакомки, признал доктор. – Придётся не только обрабатывать, но и зашивать.

Он достал из кармана старого, облезлого пальто такой же потрепанный футляр с хирургическими инструментами и бутылку виски, а потом велел Полли тащить котелок с кипятком и нарвать чистых тряпок на бинты.

Вдвоём они перенесли девушку на стол. Доктор обмыл инструменты в виски, а тряпкой, смоченной в том же напитке, промокнул кровь вокруг раны. Тихо пробормотав «Отче наш», врач перекрестился и стал осторожно исследовать повреждения. К счастью, кости черепа не были раздроблены, и доктор принялся зашивать рану. Через полчаса он закончил. Вдвоём с Полли они вновь отнесли незнакомку на топчан и положили на бок, так, чтобы рана не касалась подушки.

– Ну, а теперь её жизнь в руках Божьих, – вздохнул доктор, – я сделал что мог. Немного удачи – и всё должно получиться.