— О боже, — наконец выдохнула она. — Это мужской… мужской… а-а-а… — Она оборвала себя.
— А-а-а, мужской, так сказать, атрибут, который отличает его от женщины, — закончил за нее Гевин.
Вайолет резко отвернулась от изображения.
— И вы повесили такую картину в своем офисе? — обвинила она его, чтобы не испытывать это дурацкое смущение. — Вы извините, но, на мой взгляд, это… это просто вульгарно.
Гевин громко расхохотался, хотя Вайолет не видела повода для смеха. Но почему-то непроизвольно повернулась к картинам, испытывая одновременно страх, подобие любопытства и волнения от того, что может быть изображено на других полотнах.
Надо было отдать должное Гевину хотя бы в том, что он продолжил этот абстракционистский ряд. Вайолет снова покраснела и, увидев на следующей картине ту часть тела, что отличает женщину, подумала, почему она не догадалась сама? На третьей картине из хаоса красок проступила женская грудь. Ну и четвертая картина связывала три предыдущие воедино. Теперь также становилось понятнее, почему художник избрал своим стилем именно абстракционизм — да уж, такую картину в магазине не вывесишь. И мистер Мейсон еще смел что-то говорить насчет «Камасутры»?!
— У меня в голове не укладывается, — призналась Вайолет. — Если уж вам так нравятся работы этого художника…
— Художницы, — поправил ее Гевин.
— Хорошо, художницы, то я бы все-таки предпочла иметь ее работы в доме, но никак не в офисе.
Гевин подошел к Вайолет и остановился рядом, возвышаясь над ней:
— А я, честно признаться, не ожидал нравоучений от женщины, написавшей роман, некоторые отрывки из которого даже многие из мужчин не смогли бы зачитать вслух.
Вайолет неожиданно решила, что с нее хватит ссылок на ее роман. Да у этого Гевина Мейсона больное воображение! Да, факт, конечно, поразительный, что очень многие детали из его жизни и биографии совпали с судьбой ее вымышленного героя, но она уже устала повторять, что это ничего более, как совпадение! Мало ли в жизни встречается совершенно невероятных совпадений!
— Честно признаться, — пародируя его, язвительно начала Вайолет, — я устала от вас, мистер Мейсон. Я устала вам доказывать, что книжный герой не имеет лично к вам никакого отношения. — И добавила, прежде чем успела себя остановить: — Если вам так хочется судебного разбирательства, вы его получите, мистер Мейсон! Ждите весточки от моих адвокатов. Сегодня же. А пока всего хорошего!
Не дожидаясь его ответного выпада, который вряд ли бы нес в себе что-нибудь конструктивное, Вайолет повернулась и вышла из офиса Гевина Мейсона.
Гевин смотрел Равен… — в смысле Вайолет — в спину.
«А ведь она сбегает!» — пришло ему в голову. Затем он услышал, как хлопнула наружная дверь, а он все еще продолжал стоять, так как не знал, как ее остановить. Впрочем, с чего это он решил, что ему нужно ее останавливать? Идиотская мысль, мысленно выругался про себя Гевин. Откуда она только возникла? Если только эта мисс Тэнди не возбудила в нем любопытство, которое ему хотелось бы удовлетворить.
Да, так оно и есть, убедил себя Гевин. И дело тут вовсе не в ее потрясающих глазах, или чудной фигурке, или густых темных волосах. «Вот как? — тут же возразил ему ехидный внутренний голос. — Тогда какого же черта ты продолжаешь вспоминать женские достоинства этой писательницы?» И продолжил удивляться про себя, правда, уже на ее счет. И как это она не сразу разглядела, что изображено на его картинах? И интересно, как женщина, написавшая такое, могла, насколько ему показалось, чувствовать себя при этом чуть ли не оскорбленной?
Конечно, только потому, что эта Ра… Вайолет Тэнди — актриса! И причем отменная актриса. Раз она даже краснеет, как по заказу. Гевин подумал и решил, что и роман ее — на самом деле никакой не роман, а мемуары! Может, леопард решил сменить шкуру, не зная, что, сколько пятна ни замазывай, его сущность хищника от этого не изменится? Или, может, дело в том, что Вайолет Тэнди на собственном опыте поняла, что очень многих мужчин возбуждает вид недотроги, которая в постели полностью преображается? Если так, то это не про Гевина. Он сам предпочитал женщин, чей внешний вид соответствовал тому, какими они и являлись на самом деле, — утонченные и опытные. И вообще если бы он стал платить женщине за секс, то он бы…
Гевин спохватился: как-то незаметно его мысли перескочили с… о чем же он думал? Ну да. Изумлялся тому, как Вайолет отреагировала на его маленькую коллекцию картин в офисе, изобразив этакую невинность. Любая высокооплачиваемая девочка по вызову конечно же отреагировала бы иначе. В общем, как ни крути, либо эта Равен-Вайолет действительно потрясающая актриса… «Кстати, почему бы ей не попробовать зарабатывать на жизнь актерским ремеслом? — мелькнуло у Гевина в голове. — Тогда бы ей уж точно не пришлось сталкиваться с ситуацией, в какой она сейчас оказалась».
Итак, либо она актриса… Либо совсем не та, за которую себя выдает!
«И зачем она сегодня ко мне заявилась?» — не в первый раз уже подумал Гевин. На ум шел только один ответ: она старалась не допустить общественной огласки. Для этого у него также было только одно объяснение: в случае — а у самого Гевина в этом не было никаких сомнений — если он возьмется за дело всерьез, мисс Тэнди не желала нести финансовые потери, которые ей грозили.
