Девушка мечты (сборник) - [2]

Его улыбка стала почти что заговорщической, когда он взглянул на скрытую камеру, установленную помощниками психометриста.

Диана Бедлоу попыталась улыбнуться мужу в ответ, но потерпела неудачу. У нее получилась лишь какая-то полуусмешка, полуухмылка, отнюдь не веселая.

— Я знаю, любимый. И я очень жалею о том, что я такая плохая жена.

Бедлоу сел на диван возле нее.

— Диана, я никогда не говорил, что ты плохая жена. Ты вовсе не плохая жена. В тебе есть все то, что я хочу от своей жены. — Он обнял ее рукой, внезапно ощутив, какая она слабая и беспомощная.

— Но это неправда, — рыдая, проговорила она. — Я не такая, какой ты бы хотел меня видеть. Мне никогда не хочется идти на вечеринки, я не умею правильно украшать себя, я...

Он прервал перечисление ее недостатков, прежде чем она взяла хороший разгон.

— Единственное, чего я желаю, чтобы ты продолжала работать над собой, любимая, — сказал он, зная, что через несколько дней психохирурги из Института Прикладной Психологии станут сами работать над ней. — Это... Это просто — как они там называют? — у тебя просто что-то вроде фобии. Страх перед толпой. Но это ведь совсем не серьезно. Ты же не боишься ходить по магазинам или по улице, не так ли?

— Немного боюсь, — сказала она. — Но не очень сильно. Наверное, я могу пойти на вечеринку. Я не настолько слаба. — И она наконец-то улыбнулась ему.

— Я знаю, что ты вовсе не слабая, — тепло сказал Бедлоу. — А теперь пойдем. Тебе еще надо одеться.

Они встали и пошли, рука в руке, к спальне. Экран замерцал, когда выключилась камера в гостиной, но тут же включилась камера в спальне.

Как и гостиная, спальня была просторная. Наверное, ее с легкостью можно было бы уменьшить раза в два, и она все равно не казалась бы тесной. Бедлоу скинул куртку, сказал:

— Пожалуйста, достань мой официальный костюм, любимая. И приколи к нему все ленты.

После недолгой паузы она сказала:

— А ты не думаешь, что это слишком уж помпезно, Джон? Я имею в виду...

Бедлоу повернулся и впился в нее взглядом.

— Диана, я снова и снова повторяю тебе, что все эти ленты — просто знаки отличия. Остальные мужчины на вечеринке тоже будут носить их... О, только не спорь со мной сейчас, ради бога!

Она молча достала его официальный костюм и с нежной осторожностью разложила на кровати. Затем вынула из шкафа мягкие ботинки с высокими голенищами и почистила их унылый замшевый верх.

Бедлоу прошел в ванную, и включилась вторая камера. Экран разделился пополам, чтобы одновременно показывать обе сцены.

Пока Бедлоу нежился под иглами душа, Диана сняла с себя домашнее платье и выбрала довольно простое, но опрятное платье из личного каталога. Затем начала набирать код.

— Найди также мой пояс и пистолет, ладно, милая? — крикнул из ванной Бедлоу. — Тот самый, с иридиевой рукояткой. Только не волнуйся, он не заряжен.

Она перестала набирать код и пошла к оружейной стойке. Там она выбрала пистолет и пояс, который соответствовал бы официальному костюму. Затем она вернулась и набрала код своего платья. Когда платье выскользнуло из приемника, она тщательно разложила его рядом с костюмом мужа.

Бедлоу водил вибробритвой по лицу, а Диана сняла белье и потянулась к одежде. Но не успела она одеться, как Бедлоу вышел из ванной.

Он остановился в восхищении.

— Любимая, какая же ты красивая. Иди ко мне.

Она слегка улыбнулась, положила одежду обратно на кровать и пошла к нему.

Экран погас. Это доктор Мюзертон щелкнул выключателем.

— Вряд ли есть необходимость смотреть остальную часть этой сцены, — сказал он. — Хотя уверяю вас, она дала нам много жизненно важной информации о вашей жене.

— Может и так, — огрызнулся Бедлоу. — Но вы все равно ужасно все испортили. И я хочу...

— ...вернуть свои деньги, — закончил за него Мюзертон. — Да, я это уже понял. Но я все равно еще не понимаю, почему.

— Операция психотомии, которую вы, как предполагалось, сделали, должна была ликвидировать ее страх перед толпой. Но вы не сказали мне, что это настолько изменит ее личность, что я не смогу узнать ее.

Доктор Мюзертон сдвинул брови.

— Теперь я понимаю, в чем ваши трудности. Но сначала давайте разберемся с некоторыми вашими неправильными представлениями, ладно? Могу я спросить, вы что же, ожидали, что мы удалим страх, которого у вашей жены не было вообще?

— Не было? Что, черт побери, вы имеете в виду? Диана ужасно боялась толпы. Вот, например, эта вечеринка, на которую мы все же пошли. — Он неопределенно махнул рукой к мертвому теперь экрану. — Она даже ни с кем словом не перемолвилась. Она просто стояла в сторонке и молчала. Она избегала всех. И вы после этого говорите, что она не боялась толпы?

— Я говорю это, потому что так оно и есть, — сказал Мюзертон. — Она вообще не боялась толпы. Она боялась людей.

Бедлоу нахмурился. Его густые брови соединились, точно пара косматых гусениц, которые наползли друг на друга.

— Боялась людей — боялась толпы. Могу я спросить, какая тут разница?

— А какова разница между тем, чтобы бояться леса и бояться деревьев? — вопросом на вопрос ответил Мюзертон.

— Я вас не понимаю, — пробормотал Бедлоу, все еще хмурясь.

— Это же очевидно, что человек — не толпа, — сказал Мюзертон. — Человек, страдающий от мультифобии, боится толпы, а не людей. Люди не беспокоят его ни в малейшей степени. Если он сталкивается с отдельными людьми, он совершенно спокоен. Вы следуете за моими рассуждениями?