Девушка и смерть - [38]

— Ну… — Андрес замялся и даже, как мне показалось, слегка покраснел, хотя в полутьме было плохо видно. — Я слышал, что танцовщицы сидят на жёсткой диете…

— Верно. Но одно пирожное мне не повредит.

Это была правда — мне не вредили ни одно, ни два, ни даже больше пирожных, тем более, что есть их мне приходилось весьма редко. В отличие от большинства балерин, считавших каждый кусок, мне не приходилось прикладывать значительных усилий для поддержания себя в форме. Конечно, объедаться сладким не стоило, но и полностью от него отказываться я тоже не собиралась, к вящей зависти моих коллег.

Я вошла в гримёрную, условившись с Андресом, что он будет ждать меня внизу, и только тут вспомнила, что собиралась поговорить с голосом. Я заколебалась. Спуститься вниз, извиниться и сказать Андресу, что у меня появилось срочное дело? Но когда он ещё захочет поговорить со мной, а мне и в самом деле хотелось порасспросить его об его житье-бытье. Ладно, решила я, с голосом можно будет побеседовать и попозже. Он объявлялся уже трижды, объявится и в четвёртый раз.

Я спустилась на улицу и села в поджидавшую меня коляску.

* * *

— А кто это тебя там дожидается? — таинственно понизив голос, спросила Стефания.

— Знакомый, — ответила я.

— А-а, — кивнула Стефания с таким понимающим видом, что мне немедленно захотелось сказать ей какую-нибудь гадость. Но с ходу мне ничего придумать не удалось, а Стефания тут же отошла к своему столу, где принялась шушукаться с подругами. Может, их беседа и не имела никакого отношения ко мне, но мне представилось, как они во всех подробностях обсуждают моего, как они думают, кавалера.

На самом деле в коридоре меня ждал Андрес. В прошлый раз мы очень мило посидели с ним в кафе, перебирая общие воспоминания, потом он подвёз меня к пансиону. Я думала, что этим всё и закончится, ведь больше нам, собственно, говорить было не о чем, но после следующего спектакля он опять пришёл и принёс очередной букет. В первый момент, увидев его, я решила, что он пришёл к Мачадо, и даже успела сказать, что она сегодня не танцует. «Я знаю, — ответил он. — Это вам».

Девушки заметили мои цветы и тут же зашипели друг дружке на ухо, как гуси в камышах. «Наконец-то» — разобрала я. С их точки зрения такое внимание могло объясняться только одним. Разубеждать их было бесполезно, их разгорячённого воображения не остудил даже тот факт, что Андрес после этого исчез больше чем на неделю. И вот сегодня я встретила его у дверей репетиционной. Как он мне объяснил, по своему обыкновению, слегка смущаясь, он гулял по городу и, проходя мимо театра, решил зайти, спросить, как у меня дела. И если у меня нет каких-либо планов на сегодня, может, я соглашусь составить ему компанию? Планов у меня до вечера не было, и я согласилась.

Я постаралась поскорей закончить сборы и выскочила из гримёрной раньше всех. Андрес сказал дежурную любезность, что я, мол, прекрасно выгляжу, галантно предложил мне руку, и свёл вниз.

— А куда мы идём? — спросила я, когда мы вышли на улицу.

— Не знаю, честно говоря. Куда-нибудь. Может, просто прогуляемся по парку?

Я согласно кивнула. Мы миновали ограду и медленно пошли по дорожке, беседуя о каких-то пустяках. Андрес расспрашивал о театре, о моей работе, подругах. Потом вопросы кончились, и мы замолчали. Бывает такое неловкое молчание, когда не знаешь, что говорить, и, будучи не в силах ничего придумать, чувствуешь, как всё возрастает и возрастает взаимное напряжение. Зря я согласилась на эту прогулку, подумала я. Никакой темы для беседы в голову не приходило, и я решила переложить эту заботу на плечи моего спутника.

— Ну а теперь вы мне что-нибудь расскажите, Андрес.

— Что рассказать?

— Не знаю, что-нибудь. Я рассказывала вам о своей жизни, а вы расскажите о своей.

— Понимаете, Анжела, — Андрес смущённо потёр нос. — Я просто не знаю, о чём рассказывать. Моя жизнь событиями не богата, о своём путешествии я вам уже рассказал, а с тех пор не происходило ничего интересного.

Я увидела идущего нам навстречу Энрике. Поравнявшись с нами, он поклонился. Андрес ответил на его поклон, а я сказала:

— Здравствуйте, Энрике.

— Это кто? — спросил Андрес, когда мы отошли на несколько шагов.

— Энрике Корбуччи. Слышали о нём?

— Слышал, конечно. Так это он? — Андрес обернулся вслед удаляющемуся танцовщику. — Надо же, а я его и не узнал.

Я усмехнулась: немудрено, что не узнал. На сцене Энрике был сказочно прекрасным принцем, но вне её, без грима, в повседневном костюме, он становился просто красивым мужчиной, одним из многих.

— Анжела, — неожиданно спросил Андрес, — что вас с ним связывает?

— Простите?

— Ну… насколько близко вы знакомы?

— Мы танцуем в одном театре, — я пожала плечами. — Иногда вместе занимается, он помогает мне готовиться к сцене. А что?

— Да ничего, — Андрес отвёл глаза. — Так просто.

Мы достигли конца аллеи и повернули обратно.

— Анжела, — спросил Андрес, — вы позволите мне иногда встречаться с вами? Приходить к вам на спектакли, приглашать куда-нибудь?

— Андрес, а разве я могу вам это запретить?

— Вы можете не захотеть.

Я посмотрела в его серые глаза. Они были очень серьёзны.