Девственница-бродяга - [26]

– Надеюсь, меня вы задерживать не собираетесь? – спросил Мейсон. Если да, то вам следует выдвинуть обвинение и получить ордер на арест.

– Посидите пока здесь, – вставая ответил Трэгг. – Мы о вас не забудем.

– Лейтенант, нам, пожалуй, следует еще раз проверить рассказ Хэнсела, – сказал Холкомб.

– Мейсон в своем репертуаре, сержант. Я уверен, что Хэнсел говорит правду. Типичные трюки Мейсона – он защищает интересы своего клиента и при этом способен на что угодно. Загнал Хэнсела в угол, тот уже ничего не может сделать, даже шантажировать.

– Нам нужно переговорить, – сказал Холкомб, глядя на Трэгга.

– Может быть, мне вернуться к себе, пока вы будете обсуждать свои дела? – заметил Мейсон.

– У нас будет ордер на ваш арест, Мейсон. Мы упрячем вас за решетку, – ответил Трэгг.

– Тогда зовите репортеров, пусть они запечатлеют этот момент, сказал Мейсон.

– Именно это мы и сделаем, – ответил Трэгг на прощание. – Чуть позже.

– Отлично. В таком случае, до скорой встречи – сказал Мейсон, встал со стула и вышел из комнаты.

Войдя в свой кабинет, он невесело улыбнулся секретарше:

– Плохие дела, Делла.

– Что случилось?

– Похоже, нас собираются привлечь нас к Суду по обвинению в подделке чека. Я не хочу, чтобы ты...

– Шеф, – перебила его Делла Стрит. – Разве сержанту Холкомбу не звонили?

– Звонили, – ответил Мейсон, роясь в ящике своего стола.

– Я сделала все, что смогла. Сержанту звонили из банка, заявили, что обвинение Эрика Хэнсела в подделке чека – нелепая ошибка. Несмотря на то что подпись была как бы подделана, Джон Эдисон признал ее своей. Сначала он впопыхах расписался карандашом, потом подумал, что в таком виде банк может не принять чек, и обвел подпись чернилами.

Мейсон резко задвинул ящик назад в стол, подошел к Делле и обнял ее.

– Молодец! Как это ты додумалась?

– Элементарно, шеф. Все были так заняты этим убийством, что никто даже не вспомнил, что Эдисон еще не подтвердил факта подделки чека. Как только лейтенант Трэгг уехал вместе с тобой, я связалась с Эдисоном и велела ему позвонить в банк и сообщить, что он узнал, что Хэнсел арестован по обвинению в подделке чека, но что чек вовсе не подделан, что на нем действительно стоит его подпись. Я сказала ему, что этот звонок в банк будет стоить ему две тысячи долларов в пользу шантажиста, но если он не сделает этого, то его адвоката засадят в тюрьму, а это будет стоить ему дороже, чем две тысячи.

Мейсон выпустил Деллу Стрит из объятий, уселся в кресло и расхохотался.

– Я правильно поступила? – спросила Делла.

– Что значит правильно? Ты поступила отлично! Но должен заметить, что при этом ты нарушила около десятка статей уголовного кодекса.

– Ну и что?

– Если они обнаружат, что ты звонила Эдисону, то немедленно арестуют тебя.

– Так это если обнаружат. Ведь другой возможности не было, верно? Чего бы я стоила, если бы не сделала этого? Кроме того, на моей стороне лучший адвокат города.

– Без секретаря этому адвокату пришлось бы очень плохо. Господи, Делла! Холкомб выглядел так, будто змею проглотил. Тебе, кажется, недавно прибавили зарплату?

– Да.

– Ну так прибавят еще раз. У тебя получается все лучше и лучше. А теперь нас ждет работа. Пол должен доставить Веронику Дейл к тебе домой. Отправляйся в свою квартиру и жди ее. Как только появится, сразу же сообщи мне.

13

Мейсон осторожно постучал в квартиру Деллы Стрит. Она впустила его и бесшумно закрыла за ним дверь.

– Все в порядке? – спросил адвокат.

– Вероника в квартире три-В.

– Как она выглядит?

– Тихой, как ягненок, – ответила Делла.

– Давно она там?

– Нет. Я боюсь, что ее могут искать и здесь. Кроме того, у меня был еще один гость.

– Кто?

– Лоррейн Фэррел.

– Что? – удивился Мейсон.

– Она хотела видеть тебя. Пришла, когда я ждала Веронику. Мне пришлось ее выпроваживать. Она говорила, что у нее к тебе очень важное дело. Да, шеф, мне удалось кое-что узнать о миссис Фэррел. Она влюблена в Джона Эдисона.

– Не может быть!

– Точно.

– Она и виду не подавала, когда я говорил с ней и с Эдисоном.

– Ты просто не заметил. Тут нужен женский глаз.

– Это усложняет ситуацию. Если она узнает о Веронике, то начнет ревновать.

– Мне кажется, она уже знает. И уже ревнует.

– А Эдисон? – спросил Мейсон. – Отвечает взаимностью миссис Фэррел?

– О нем я судить не могу. Но то, что она влюблена – это точно.

– Да, дела, – нахмурился Мейсон. – А что Вероника?

– Эдисон велел ей идти с людьми Дрейка, и она безропотно последовала за ними. Не задавала никаких вопросов. Я встретила ее, сказала, что сейчас найду для нее квартиру. Когда я вернулась за ней, она продолжала сидеть на этом стуле, ни слова никому не сказав. Я проводила ее до квартиры, где она сейчас.

– Ты ничего ей не объясняла?

– Этого даже не потребовалось. Она слушалась каждого слова – ангел да и только. Шеф, женщина не может себя так вести.

– Она не догадывается, что это связано с убийством?

– С виду – нет. Но, по-моему, она притворяется. Она должна догадываться, что что-то не так. Если состоятельный владелец универмага сажает ее в свою машину, довозит до города, обеспечивает номер в отеле, предоставляет работу, а потом неожиданно срывает ее с места, отправляет куда-то Бог знает с кем и держит в одиночестве... Поверь мне, шеф, даже самая молодая, самая невинная девушка должна взбунтоваться.