Девочки лета - [12]

С Тео все было не так просто. Его лучший друг из детского сада, Аттикус Барнс, был хорошим, умным, уравновешенным ребенком, и Лизе нравилось, когда он бывал у них дома. Но когда мальчики пошли в девятый класс, Аттикус перестал так часто приходить, а когда появлялся, был угрюм и озабочен. Ходили слухи, что Аттикус употреблял марихуану, а может, и что-то похуже. Лиза беспокоилась, что он оказывает плохое влияние на Тео, и в чем-то она была права.

В течение многих лет, хотя он и думал, что умело скрывает это, Тео был влюблен в Бэт Уитни, красивую девушку, мать которой умерла, когда Бэт было три года. Конечно – и так происходит всегда, не так ли? – Бэт и Аттикус начали встречаться. Черт, сначала подумала Лиза, но потом, пообщавшись с другими мамами в продуктовом магазине и во время футбольных матчей, передумала. Другие матери считали прекрасным, что у Аттикуса появилась девушка. Это могло его приободрить.

Но Аттикуса это не приободрило. Летом, когда ему исполнилось семнадцать, он покончил жизнь самоубийством, приняв летальную дозировку оксиконтина. Дома его родители нашли письмо на своем столе, в котором говорилось, что он так больше не может. В нем также сообщалось о том, где его можно найти – в тихом местечке на болотах. И о том, что ему всегда было холодно. Поэтому он просит похоронить его в пуховом одеяле.

Это был ужасный период для Полы и Эда Барнс, для Тео, для Бэт и для всего сообщества. На похоронах Аттикуса Лиза подошла к Маку Уитни, отцу Бэт. Она не была с ним хорошо знакома. Всеми любимый островитянин, женившийся на своей школьной возлюбленной Марле, был на десять лет моложе Лизы. Он был плотником, специализирующимся на ремонте старых домов, и имел безупречную репутацию благодаря своей честности и отличной работе. Когда им было всего по двадцати одному году, Марла родила дочь, прекрасную Бэт. Три года спустя рак унес жизнь Марлы, и Мак овдовел.

Теперь это, самоубийство мальчика, с которым встречалась Бэт.

Лиза хотела что-то сказать Маку, но слова были какими-то пустыми.

– Мак. Я просто хотела поздороваться. Все это так грустно. Не знаю, в курсе ли ты, но Тео был хорошим другом Аттикуса и Бэт.

– Да, – ответил Мак, глядя прямо перед собой. – Да, я знал это. Эти трое часто бывали у нас дома. Аттикус порой бывал довольно-таки забавным.

– Да, – согласилась Лиза.

Она почти буквально почувствовала, как скорбь исходит от высокого широкоплечего мужчины рядом с ней, и ей было интересно, насколько его еще хватит. Сначала жена, а теперь парень дочери. Она так и не познакомилась ближе с Маком, отчасти потому, что была занята своим магазином, но также и потому, что знала, сколько женщин его возраста и моложе, незамужних и разведенных, пытались оказать ему поддержку после смерти Марлы. Подруга Лизы Рэйчел, которая знала всех и вся, смеялась над количеством запеканок, которые окружили Мака в первый год. Никакая женщина, казалось, не интересовала его, и с годами Мак заработал репутацию человека, одержимого своей работой. Он появлялся на всех мероприятиях, связанных с его дочерью, Бэт получала хорошие оценки в школе, всегда была хорошо одета и казалась счастливой, нормальной девочкой.

Время от времени среди сплетниц пробегал, как электрическая вспышка, слух, что Мака заметили в ресторане с какой-то «летней женщиной», с которой его больше ни разу не видели. Несколько раз, когда Лиза сталкивалась с ним, он казался довольным, но сдержанным.

– Я просто хочу, чтобы ты знал, что Бэт всегда рады в нашем доме.

– Это здорово, Лиза, – сказал Мак. – Бэт очень любит Тео, и она боготворит Джульетту.

– Она боготворит Джульетту? – отозвалась Лиза.

Мак посмотрел на Лизу и усмехнулся. Когда он так улыбался, он был так красив, что заставлял каждую клеточку ее тела трепетать. Разве она раньше видела, как он улыбается, по-настоящему улыбается?

– Да, и вероятно ее восхищает в Джульетте все то, что сводит тебя с ума, – сказал Мак. – То, как она одевается – не совсем готично, не совсем камуфляжно, но определенно круто. И учится в Массачусетском технологическом институте? Она – легенда. Еще и три пирсинга в ушах, и татуировка.

– Ты знаешь о тату?

Мак все еще улыбался.

– Конечно. Многие девушки видели ее, когда принимали душ в спортзале. Все мальчишки хотят ее увидеть, но, насколько я знаю, никому так и не удалось.

– Хорошо, – сказала Лиза, закатив глаза. – Она у нее на заднице.

– Ты знаешь, что там написано? – спросил Мак.

– Я – да. А ты?

– Нет. Бэт мне не говорит. Имя Люка Брайана, заключенное в сердце?

– Нет. Имя Стивена Хокинга в сердце.

Мак запрокинул голову и рассмеялся. Но быстро притих.

– Что ж, это было неожиданно. И совершенно неуместно на этом событии.

Лиза виновато улыбнулась ему.

– Прости. Но я уверена, что Барнсы не упрекнут тебя за смех, даже здесь.

Мак посмотрел на Лизу, она поймала его взгляд, и несколько мгновений никто не произнес ни слова. Боже, подумала Лиза, мне понравился мужчина на десять лет моложе меня.

Заставив себя опустить глаза, она сказала:

– Мне нужно идти.

Мак кивнул.

– Приятно было с тобой пообщаться.

Лиза отошла к группе детей, стоящих вместе и пошатывающихся от горя. Тео был там, и Бэт была рядом с ним, и взгляд Тео был устремлен на Бэт, как будто он боялся, что она исчезнет, если он отвернется.