Девочки из варьете - [39]

Раздевшись, я вошел в теплую воду и первые несколько ярдов брел по вязкому илу. Потом пустился вплавь. Из Литтл-Виллиджа выехала машина и, судя по звуку, направилась в сторону коттеджа.

Возможно, лодка была просто ловушкой. Подумав о подобной возможности, я нырнул глубже и, когда всплыл вновь, на поверхности были лишь мои глаза и лоб. Звуки автомобиля слышались уже совсем близко.

Продолговатый предмет на каноэ не двигался, его контуры напоминали человеческую фигуру. Я подплыл к лодке вплотную.

На меня невидящим взглядом уставились мертвые глаза Филипа Кордея.

У него были открыты не только глаза, но и рот. Не знаю, откуда у него взялись силы взгромоздиться на днище каноэ, потому, что половина его головы представляла собой кровавое месиво. Я подплыл к другому борту лодки и коснулся трупа. Тело Филипа Кордея ещё хранило тепло, но он был покойником на сто процентов.

Я плотнее прижал его к днищу и, молотя ногами по воде, поплыл к причалу. Машина уже подъехала к коттеджу, слышалось хлопание дверец и нестройный хор мужских голосов. На берегу мелькали тени, кто-то включил фонарик, пройдясь лучом по земле. Я узнал голос Эдди Силвера, проклинавшего надоедливых москитов и энергично лупившего себя по открытым частям тела. Послышался голос другого человека, и луч фонарика застыл на моей одежде, оставленной на причале.

Я наклонил голову ещё ниже, теперь только мои глаза выглядывали из-за киля. Каноэ покачивалось из стороны в сторону. Внезапно оно резко накренилось, и голое тело Кордея, соскользнув с днища, бесшумно скрылось в глубине.

Человек, склонившийся над моей одеждой, удивленно сказал:

— Эй, да это ж мой револьвер!

Эдди Силвер коротко бросил:

— Йетс! — Луч света переместился в мою сторону. — Видишь каноэ? Наверное, легавый там.

Я снова нырнул, и лишь спустя полторы минуты моя голова в очередной раз появилась на поверхности. Слышался шум удалявшегося автомобиля. Оттолкнув от себя перевернутую лодку, я поплыл к середине озера. Надежду на спасение я связывал с особняком миссис Люсьен, находившимся на противоположном берегу узкой части озера. Большую часть расстояния я преодолел под водой, всплывая лишь тогда, когда от недостатка кислорода у меня начинали разрываться легкие. Луч света по-прежнему шарил по озеру. На другом берегу уже были видны очертания большого строения, фасад которого внезапно ярко осветился — к дому подруливала машина.

Нащупав ногами дно, я двинулся вперед по вязкому илу и начал медленно продираться сквозь заросли высокого камыша. Раздался выстрел, и пуля ушла в воду совсем близко от меня.

Я бросился в лес, слыша позади крики преследователей и треск ломающихся веток. Не знаю чьи следы обнаружили Эдди Силвер с подручными, но вскоре они свернули в сторону. Я тоже изменил направление и побежал к особняку. К нему из Литтл-Виллиджа подъехал ещё один автомобиль. Хлопнула дверца, и кто-то громко крикнул:

— Эй, кончили вы его или нет?

Человек, стоявший у дверцы автомобиля, был из шайки Кафки, я видел его в клубе «Орхидея». Одной рукой он отбивался от москитов, в другой держал револьвер Он вертел головой из стороны в сторону, отыскивая своих дружков. Нагнувшись, я поднял с земли толстый сук, начавший уже подгнивать с одного конца. Он был не таким крепким как мне хотелось бы, но ничего более подходящего вблизи я не нашел. Спрятавшись среди деревьев, я крепко сжал сук в руке.

Бандит прочистил горло и сплюнул, затем резко повернул голову, нервно передернул плечами и, обогнув машину, стал вглядываться в освещенное фарами пространство Я выскользнул из-за деревьев. Он начал нетерпеливо прохаживаться, не удаляясь от автомобиля.

Я считал его шаги — один, два… пять. На шестом он что-то заподозрил и обернулся. Не раздумывая, я взмахнул импровизированной дубинкой и что было сил ударил его по затылку.

Он издал негромкий вздох, но на ногах удержался. Сук развалился на множество мелких обломков. Бандит метнулся через дорогу, стукнулся головой об дерево, неуклюже взмахнул руками и свалился на кучу листьев. Я бросился вслед за ним.

Он лежал без признаков сознания, раскинув руки. Я обыскал его, но оружия не нашел. Приподняв, я стащил с него куртку, потом, удерживая за волосы, с силой ударил головой об дерево. Это была необходимая мера предосторожности. Незадачливый подонок рухнул вниз, а я бросился к его машине, включил зажигание и завел двигатель. Задев бампером дерево, я рванул вперед. Подручный Кафки, голова которого едва не оставила вмятину на стволе клёна, внезапно ожил и юркнул в кусты. Похоже, у него был чугунный череп. Когда я выруливал на грунтовую дорогу, он выскочил из зарослей и, размахивая руками, что-то кричал. Из леса послышались ответные крики.

Я пронесся через Литтл-Виллидж на бешеной скорости и не снижал её, пока не выехал на автостраду.

Я был в отобранной у бандита узкой куртке и трусах. Вылезать из машины в таком виде было опасно, но оставаться в ней представлялось не менее рискованным Автомобиль принадлежал Кафке, его хорошо знали многие полицейские.

XVIII

В карманах куртки я обнаружил сигареты, расческу, грязный носовой платок и горстку завернутых в тряпочку десятицентовиков, которыми шпана пользуется для придания кулакам дополнительного веса. Надежно и безопасно. Не то, что кастет, за который могут посадить за решетку. Я выкурил одну за другой несколько сигарет, продолжая вести машину на высокой скорости и мысленно перебирая тысячи причин, по которым Кафка не должен был убивать Филипа Кордея. Карточный долг трудно получить и с живого, а с мертвого невозможно.