Девочка, которой не было. Мистические истории - [2]
Он подводит ее к креслу с высокой изогнутой спинкой. Позади тяжелая портьера спадает красивыми складками. Она неловко садится: сиденье жесткое и неудобное, в таком кресле не откинешься назад, оно заставляет держать спину прямо.
Месье Фламбар передвигает камеру и ныряет под покрывало. Какой портрет предпочитает мадемуазель? Миньон, бижу, облонг, будуар, на платиновой бумаге, белой, матовой, с отделкой черным итальянским карандашом? Кабинет-портреты нынче de bon ton! В изящном паспарту серого цвета или бордо, это будет piquant, ведь бордо – цвет красного вина и спелой вишни, для дам, знающих себе цену, цвет изысканной терпкой сладости, соблазна и зрелости. Но для столь юной барышни лучше подойдет мягкий белый, не белоснежный, а цвет слоновой кости или взбитых сливок, он милее глазу, чем белоснежный, n’est-ce pas?
Пока он говорит, руки его находятся в непрестанном движении, и весь он подвижный и юркий, как ртуть, то скрывается под покрывалом, то выныривает, что-то подкручивая и настраивая в таинственном аппарате. Его акцент пленителен, а голос журчит медовым ручейком, она не понимает и половины из того, что он говорит, но это неважно. Она захвачена таинством, которое вот-вот свершится.
Он говорит что-то про мимолетную красоту, про нежную кожу и цветение первой молодости, и про то, что эта красота будет вечно сиять с фотографии, даже когда ее черты увянут и поблекнут. Светопись – это единственный эликсир молодости, доступный людям, единственная доступная нам вечность. На миг ей становится не по себе, потому что она видит себя постаревшей, с дряблой обвисшей кожей, и страх сжимает сердце ледяным кольцом. Но ведь это будет нескоро, говорит она себе, у нее еще целая жизнь впереди.
Она ерзает на неудобном сиденье, пытается принять элегантную позу, но чувствует себя вовсе не роковой красавицей, а неуклюжей и неловкой гимназисткой. Неужели месье Фламбар и правда считает ее красивой? Он подходит и указательным пальцем нежно приподнимает ее подбородок. Вот так, très bien!
– Attention, mademoiselle! – его голос звучит торжественно и серьезно. – Сейчас отсюда вылетит птичка!
Он снимает крышку с объектива, достает из жилетного кармана часы и смотрит на циферблат. Проходят секунды, сердце взволнованно отсчитывает удары.
– С’est bon, готово! – провозглашает месье Фламбар, возвращая крышку на место, а часы в карман. Он подает ей руку, помогая подняться. От долгого сиденья в неудобном кресле ноет спина, но она не подает вида. Когда будет готов ее портрет?
О, мадемуазель не терпится увидеть результат, и ему очень понятно это нетерпение! Но не желает ли она своими глазами увидеть, как совершается волшебство? Он будет счастлив продемонстрировать ей процесс. Вот в этой кассете, которая вставляется в камеру, находится чувствительная пластина, и отраженный свет уже оставил на ней свой рисунок. Но дневной свет разрушит его. Таинство проявления, как и любое таинство, совершается в полной темноте.
Неприметная, скрытая за портьерой дверь ведет из павильона в каморку без окон. В нос ударяет резкий своеобразный запах.
– Это моя лаборатория, святая святых. Заходите, только осторожно. Сейчас я зажгу фонарь.
Куда-то пропал его французский акцент. Она едва успевает удивиться этому, как дверь каморки захлопывается, отрезая ее от свободы и света.
Дверной колокольчик издает легчайший звон, нежный и печальный. Шаги ее легки, и половицы не издают ни единого скрипа. Она движется беззвучно, как тень, как дуновение прохладного ветра, ворвавшегося в приоткрытое окно; он развевает шторы, перебирает бумаги на столе. Шелест штор? Нет, это шелестит ее платье.
Она заходит в его спальню. Встает рядом с кроватью. Стоит долго, неподвижно. Смотрит пристально из-под нахмуренных бровей. Где мой портрет, месье Фламбар, где вы его прячете?
Он хочет закричать, но не в силах издать ни звука: горло словно сдавила невидимая веревка. И хотя он мысленно кричит и мечется, тело его неподвижно, сковано ужасом, зажато стальными тисками страха.
Месье Фламбар просыпается резко и внезапно, с бешеным стуком в груди, ночная рубашка прилипла к телу. Его разбудил какой-то звук, негромкий, но тревожный. Сквозь шторы сочится призрачный утренний свет. Слава Богу, ночь с ее кошмарами позади. Но звук, услышанный сквозь сон, все еще отзывается эхом в памяти. Что же это было? Кажется, звук раздавался из кабинета. Он был похож на…
Месье Фламбар встает и быстрыми шагами идет по узкому коридору. В кабинете повсюду видны следы вчерашнего труда. Рамка для печати оставлена на столе, тут же свалены грудой журналы и папки с бумагами. Все в точности так, как было вчера, когда он покинул кабинет. Вот только левый ящик под столешницей выдвинут. Тот самый, куда он спрятал ее портрет. Трясущимися руками он выдвигает ящик, разгребает бумаги и всякий хлам, нащупывает двойное дно, вытаскивает незаметный гвоздик.
Пусто. Ящик с грохотом падает, содержимое летит на пол, месье Фламбар яростно вырывает фальшивое дно, чтобы убедиться в том, о чем и так уже знает: портрет пропал. Исчез. Украден. Но кем? Кто мог знать о его тайне? Это невозможно, непостижимо, но кто-то пробрался в его дом под утро, чтобы выкрасть портрет. Он не будет об этом думать. Если он начнет об этом думать, то непременно сойдет с ума.
В нашем мире не спрашивают мнения девушек о том, за кого они хотят выйти замуж. Пришло и мое время стать невестой. Жених прибыл из Небесных Утесов – горного края, где живут суровые, жесткие люди. Они спускаются в низину только для того, чтобы найти наследнику достойную невесту, увозят их, и больше их никто никогда не видит. Я умоляла родителей не отдавать меня этому человеку. Сострадание и жалость чужды ему. Он не умеет любить. Но разве меня кто-нибудь слушает?
Это страшная сказка, рассказанная ночью у костра. Если вы боитесь оживших мертвецов и смертельных тварей, что разгуливают в темноте леса, то лучше не слушайте. Отвернитесь, закройте глаза. Если вы боитесь предательства и смерти, то не переворачивайте первой страницы. У вас есть выбор. Но у Мары — прирожденной некромантки — его никогда не было. И она не боится посмотреть в глаза своему страху. Она только одного боится на самом деле — любви. Вы готовы отправиться в опасный путь? Пройти его с героиней до конца и понять, что, возможно, любовь — это главное, ради чего стоит жить.
Я родилась в семье могущественных волшебников. Завтра мне предстоит отправиться на обучение в Академию Пяти Стихий. Маги огня, воды, земли и воздуха издавна обучаются здесь, совершенствуя свое мастерство. Ведь мы, стихийники, нужны для того, чтобы защищать простых людей от бестий – смертоносных созданий, приходящих в наш мир неведомо откуда. Вот только у меня нет дара. Я – пустышка. Позор рода. Мне нечего делать в Академии, но, к сожалению, поступление туда – традиция, которую мне не изменить. Шесть лет унижений ждет меня впереди.
Ревновать к самой себе – как это возможно? Бедная сирота Темира Поунд вынуждена играть две роли. В одной она – нежная невеста блистательного аристократа, в другой – студентка Академии Теней и стажер под руководством сурового напарника – Аида Мелара. Да вот беда: жених и напарник – один и тот же человек! Справится ли Тэмми с заданием ректора, попросившего заменить на помолвке его пропавшую дочь? Или влюбится в строгого начальника? Трудная задача! Да ведь и служба у Темиры непростая: соседние миры в любой момент могут пересечься, и на месте твоего дома окажется бескрайний лес, или незнакомый город, или горы, кишащие монстрами.
Меня выдали замуж за лорда Небесных Утесов. Разве родители могли знать, что Небесные Утесы – закрытый мир, где живут гномы, тролли и другие Старшие Народы? Разве думали они, что мой муж – дракон, а человеческие девушки нужны им лишь для продолжения рода? Я приговорена к смерти, ведь я вынашиваю дитя дракона. Но муж любит меня и пообещал спасти. Только для этого ему придется сделать все возможное и невозможное…
Элиза, маг стихии воды, отправляется на обучение в Академию Пяти Стихий. Что ее здесь ждет? Студенческая веселая жизнь? Неугомонный друг – маг стихии огня? Строгий куратор, который не спускает глаз со своей подопечной, которая умудряется раз за разом влипать в неприятности? Первая любовь? Все это сразу и… одна тайна. Одна страшная тайна, которая может разрушить жизни многих людей.
Судьба? Она прописана или как? «Волчонок» Евгении Серенко – чувственное повествование от начала до конца. История жизни одной семьи в нескольких поколениях – непростая, нелегкая. Скажешь, с кем не случается, у кого не бывает? Дело только в малом, не видим мы себя со стороны, не знаем конца, не осознаем… Здесь, себя найдешь – в герое, поступке или словах, обязательно найдешь, и может быть, оценишь…
Давным-давно, в десятом выпускном классе СШ № 3 города Полтавы, сложилось у Маши Старожицкой такое стихотворение: «А если встречи, споры, ссоры, Короче, все предрешено, И мы — случайные актеры Еще неснятого кино, Где на экране наши судьбы, Уже сплетенные в века. Эй, режиссер! Не надо дублей — Я буду без черновика...». Девочка, собравшаяся в родную столицу на факультет журналистики КГУ, действительно переживала, точно ли выбрала профессию. Но тогда показались Машке эти строки как бы чужими: говорить о волнениях момента составления жизненного сценария следовало бы какими-то другими, не «киношными» словами, лексикой небожителей.
Действие в произведении происходит на берегу Черного моря в античном городе Фазиси, куда приезжает путешественник и будущий историк Геродот и где с ним происходят дивные истории. Прежде всего он обнаруживает, что попал в город, где странным образом исчезло время и где бок-о-бок живут люди разных поколений и даже эпох: аргонавт Язон и французский император Наполеон, Сизиф и римский поэт Овидий. В этом мире все, как обычно, кроме того, что отсутствует само время. В городе он знакомится с рукописями местного рассказчика Диомеда, в которых обнаруживает не менее дивные истории.
Эйприл Мэй подрабатывает дизайнером, чтобы оплатить учебу в художественной школе Нью-Йорка. Однажды ночью, возвращаясь домой, она натыкается на огромную странную статую, похожую на робота в самурайских доспехах. Раньше ее здесь не было, и Эйприл решает разместить в сети видеоролик со статуей, которую в шутку назвала Карлом. А уже на следующий день девушка оказывается в центре внимания: миллионы просмотров, лайков и сообщений в социальных сетях. В одночасье Эйприл становится популярной и богатой, теперь ей не надо сводить концы с концами.
Сказки, сказки, в них и радость, и добро, которое побеждает зло, и вера в светлое завтра, которое наступит, если в него очень сильно верить. Добрая сказка, как лучик солнца, освещает нам мир своим неповторимым светом. Откройте окно, впустите его в свой дом.
Сказка была и будет являться добрым уроком для молодцев. Она легко читается, надолго запоминается и хранится в уголках нашей памяти всю жизнь. Вот только уроки эти, какими бы добрыми или горькими они не были, не всегда хорошо усваиваются.