Девочка-Царцаха - [3]

Внимательно выслушав Ксению, он сообщил, что в улусе очень много саранчи, но для обследования зараженных ею участков нужно ехать на юг, за сто верст; сам он, к сожалению, не может поехать вместе с нею, так как загружен срочной работой. Осведомившись, имеет ли Ксения пристанище в Булг-Айсте, он посоветовал ей обратиться к заведующему сельскохозяйственной станцией Эрле, который имеет комнату для приезжих и поможет достать лошадь для выезда в степь; Обуши Арашиевич даже вышел на крыльцо, чтобы показать, в какую сторону нужно идти.

Ксения перепрыгнула через ерик и, миновав уже знакомый дубок, пошла наверх, через рощу. На повороте тропы она замети-ла молодого человека, который возился с рулеткой. Завидев Ксению, он поздоровался, приподнимая фуражку.

(Ксения привыкла здороваться только со знакомыми людьми, однако, ответила на приветствие и приостановилась.

— Правильно ли я иду на опытную станцию?

— Да, а кого вам нужно? Если заведующего, то он уехал уже несколько дней назад, а когда вернется — неизвестно.

— Вот так неудача!

Молодой человек предложил ей обратиться к зоотехнику Сорокиной, которая замещает Эрле, а затем деликатно спросил, какая у Ксении специальность.

— Я — энтомолог.

— А что это такое?

— Так называются чудаки, которые под смех окружающих гоняются за букашками.

Молодой человек смутился и с недоверием посмотрел на улыбавшуюся Ксению.

— Извините, я, может быть, не так вас понял... Почему под смех окружающих?

— Многие считают эту специальность не делом. Про нас говорят так: у Ивана Петровича было три сына: двое — умные, а третий энтомолог.

Он засмеялся.

— Что бы ни говорили, я очень рад, что есть такие специалисты! Я — лесовод. У меня в питомнике кто-то здорово разбойничает; каждое утро я нахожу погибшие сеянцы... Очень вас прошу, осмотрите наш питомник! Вы могли бы это сделать даже сейчас, потому что товарищ Сорокина все равно не вернется с участков раньше полудня... Конечно, если вы не очень устали с дороги... Прямо удивительно, как вы кстати!..

Виновниками гибели сеянцев оказались обыкновенные проволочные черви. Лесовод был очень доволен, когда Ксения сообщила ему меры борьбы с ними, прошел с нею до самого пруда, откуда открывался вид на Булг-Айсту, и объяснил, как найти магазины, почту и столовую.

Флигель, где жила Сорокина, был рядом; около него ни души. Обогнув крыльцо, Ксения завернула за угол, но оттуда, гремя цепью и грозно рыча, бросилась огромная косматая собака. Ксения отпрянула. Навстречу ей выскочила маленькая девочка.

— Не ходите! Не ходите туда!—закричала она, махая руками.— Загрызет! Беспременно загрызет!

Ксения спокойно разглядывала девочку. Она была тонкая, как былинка; волосы рыжие, глаза серые, а на лице столько веснушек, что оно тоже казалось рыжим.

— Это твоя собака?

— Нашенская...

— А как тебя звать?

— Па-ша...— и девочка покраснела.

— Ну спасибо тебе, Паша. Ты спасла меня от верной смерти —сказала Ксения, сдерживая улыбку.— Если бы не ты, этот пес наверняка уже доедал бы меня.

Случайно опустив руку в карман, она нащупала там конфету и протянула ее девочке. Паша застеснялась еще больше и спрятала руки за спину.

— Чего ты? Попробуй! Это же вкусно!— И, вложив конфету ей в руку, Ксения оглянулась на пса, который уже улегся и смотрел на них, навострив уши.— А его как звать?

— Полкан...— Паша тихонько спрятала конфету в кармашек серенького вылинявшего платья, взглянула на солнце и сказала, что теперь уже скоро все вернутся на обед.

Устроившись на крыльце, Ксения от нечего делать расспрашивала Пашу о ее житье-бытье. Девочка сначала отвечала с трудом, отрывисто, точно нехотя, и все время краснела, но потом успокоилась.

Паше восемь лет. У родителей она одна. Отец пасет коров и овец и уходит в поле до рассвета, в полдень приходит обедать, а потом снова уходит до позднего вечера. Мать Паши работает то на питомнике, то в саду, что около конторы, за прудом, а то и за семь вepcт — на плантациях. Дома остаются только Паша и Полкан. Она помогает родителям как может: подметает в избе и на крыльце, моет посуду, чистит вареную картошку, а сырую маманя не дает, боится, что она порежет руки; кормит кур и Полкана, а он стережет избу. От кого стережет Паша точно не знает, но маманя говорит, что на свете есть много недобрых людей, а Полкан их умеет узнавать. Времени у Паши много; сделав свои дела, она, если погода плохая, лезет на печку, а если на улице тепло, сидит на крыльце или ходит около пруда. Уходить дальше ей не разрешают: маманя боится, что кто-нибудь ее изобидит; а сельские ребята теперь сюда не приходят, после того как Полкан порвал одному мальчишке штаны за то, что тот швырял в него камнями.

Паша и сама побаивается Полкана и подходит к нему один раз в день, с похлебкой, а без нее, упаси бог. Полкан может «хоть кого» разорвать на части.

Игрушек у Паши нет: раньше была тряпочная кукла, но она стала такая страшная, что маманя ее сожгла, а сшить другую не собралась. Но это было давно, а теперь Паша выросла, и в куклы играть стыдно. Читать Паша не умеет. Папаня и маманя тоже неграмотные; папаня умеет расписываться, а маманя — ставить крест на том месте, где прикажут. Паша тоже может поставить крест и даже звездочку, она пробовала, но маманя отобрала карандашик и положила за образа, чтобы не потерялся. Поэтому Паша рисует крестики только щепкой на земле, если она не очень сухая. В школу Паша не ходит; папаня и маманя говорят, что это необязательно, да и денег нет на обувь, тетради и книжки.