Дэви - [3]

Время от времени вам доведется увидеть фургоны Бродяг, покрытые пикантными картинками и странными рисунками и запряженные мулами. И вы знаете: где бы они ни остановились, будет музыка, потрясающие представления, смешные до колик цирковые номера, предсказания судьбы, в высшей степени честное надувательство и новости со всевозможных концов мира. Слухи приходят и уходят, а Бродяги считают своей обязанностью при продаже коней надуть вас ловчее, чем профессиональные мошенники. Впрочем, Бродяги даже гордятся тем, что приносят из дальних краев только правдивые истории, и люди знают это и столь высоко ценят их, что немногие правительства осмеливаются приструнить шатунов за нахальство, бродяжничество и тягу к свободе. Я никогда не забуду, что лучшие годы моей жизни до встречи с Ники я провел с Бродягами…

Вы можете увидеть также изящный паланкин со спущенными занавесями и носильщиками, подобранными по росту и передвигающимися не в ногу, чтобы дорогостоящей женщине внутри — возможно, там окажется даже личная шлюха Правителя — не было необходимости высовывать голову из окна и обзывать их «проклятыми неповоротливыми ленивыми сукиными детьми». Еще вы можете встретить партию скованных по двое рабов, которых гонят на рынок в Скоар, или стадо для скотобойни, надоедающее всей дороге своей громогласной глупостью. Эти бычки не желают идти ни туда ни сюда, но дорога проталкивает их по своей кишке — этакий безмозглый дождевой червь, заглатывающий их, пропускающий через себя, выдавливающий с другого конца и тянущийся за новой порцией…

Ночью дороги затихают. Тогда их могут использовать и коричневый тигр, и черный волк — кто скажет хоть слово против, за исключением застигнутого ночью путника, который после встречи с ними больше не скажет ничего.

Фермерство в Мога — такая же тяжкая работа, как и везде. У животных рождается столько же мутов, как и в любом другом месте; пошлины, собираемые бандитами, высоки; труд каторжный и не слишком выгодный, заставляющий уже в сорок лет чувствовать себя глубоким стариком; и лишь немногие фермеры могут позволить себе купить раба. Однако люди приспосабливаются к этой жизни, равно как и в других местах, где жизнь еще более тяжела, чем в Мога. Климат не столь жарок и не так способствует малярии, как в Пене. Развита торговля лесом и скаковыми лошадьми; есть и производство, хотя оно не может тягаться с промышленностью Катскила или Нуина. Фабрика по производству бочонков в Скоаре в качестве побочного продукта стала производить гробы и немало преуспела — они называли это «предприимчивостью янки». Да, они выживают, эта бедная чванливая человеческая раса, совершенно перемешавшаяся и готовая ко всему — какой она была всегда и, возможно, будет всегда, до тех самых пор, пока солнце не спалит ее, что, вне всякого сомнения, случится лишь после дождичка в четверг…

Возможно, будет… Теперь, когда я знаю книги, я не могу забыть, как эта самая человеческая раса выжила в Годы Хаоса по чистой случайности — просто потому, что так вышло.

Еще два крупных центра моего родного края — обнесенные стенами Mora-Сити и Кангар, города к северо-западу от Мога-Вотер, узкого морского залива. Восемнадцатифутовые земляные стены — это достаточно, чтобы остановить прыжок коричневого тигра, и это делает Скоар, с его жалким двенадцатифутовым забором, лишь третьим. Огромные верфи Кангара могут принимать корабли до тридцати тонн водоизмещением — большие корабли, в массе своей из Леваннона и торгующие во всех портах. Mora-Сити — столица, с президентским дворцом. А Кангар — крупнейший город — в нем живет двадцать тысяч, не считая рабов, вместе с которыми наберется и двадцать пять. Закон Мога утверждает, что если считать их за людей, можно закончить тем, что начнешь обращаться с ними, как с людьми, а это приведет великую демократию к революции и краху.

Теперь я думаю, что все государства, кроме Набера, — это великие демократии. Святой город Набер не является государством, а представляет собой всего лишь несколько квадратных миль земли, выходящих на Гудзоново море, а с остальных трех сторон огражденных Катскильскими горами. Это духовная столица мира, иными словами — земное местоположение того небесного изобретения, что называется Святой Мурканской Церковью. Там никто не живет, за исключением высоких должностных лиц Церкви, большинство из которых квартирует в жилых покоях громадного Наберского собора, и еще примерно тысячи человек, призванных удовлетворять мирские потребности святых отцов, от ремешков для сандалий и туалетной бумаги до изысканных вин и заурядных просвир. В Катскиле не производят ни изысканных вин, ни вышколенных постельничих — их приходится импортировать, чаще всего из Пена.

Сам Катскил — королевство. Нуин — конфедерация, с наследуемым президентством, в которой Президент обладает абсолютной властью. Леваннон — тоже королевство, но управляемое Департаментом Торговли. Ломеда и другие Нижние Земли — церковные государства, главный шишкарь которых гордо именуется Принцем-Кардиналом. Род, Вейрмант и Пен — республики, Ко-никут — королевство, Бершер — по большей части смесь всего вместе взятого. Но все они — великие демократические государства, и я надеюсь, что однажды, когда океан станет менее сырым, все это станет более ясным для вас. Да, кстати… Далеко к югу или юго-западу от Пена лежит государство Мисипа, которое является империей, но они не допускают визитеров