Девчонки в погоне за модой - [27]

— Молодец, Магда!

— Я побежала от него, подбегаю к автостоянке, а там все его приятели, улюлюкают, все бухие, и один говорит: "Теперь наша очередь, Магда", а тут Мик выходит из-за деревьев, шатается, обзывает меня самыми мерзкими словами, и они все вслед за ним, и тут на стоянке появилась какая-то парочка. Они ужинали в «Рубине», и вот они смотрят на этих парней, на меня, и потом женщина ко мне подошла и спрашивает, не надо ли меня подвезти, а я говорю: да. Они со мной обращались очень по-доброму, но все равно мне было ужасно, я знала, что они наверняка считают меня обыкновенной дешевкой, раз я была одна с этими жуткими пьяными мальчишками. У меня вся губная помада размазалась и джинсы были в грязи. Я выглядела, как настоящая дешевка, и… Может, я такая и есть? Парни меня все время так называли, они думают, что я такая.

— Никакая ты не дешевка, Магда. Не сходи с ума. Ты чудесная, потрясающая девчонка, которая познакомилась с обыкновенным извращенцем, а он вообразил себе невесть что, — говорю я с жаром, крепко обнимая ее. — Надеюсь, у него до сих пор болит там, куда ты его треснула. Как он смеет так с тобой обращаться!

— Он сказал, что я сама напросилась. Сказал, зачем я оделась, как дешевка, если не хочу вести себя соответственно, — всхлипывает Магда.

— Ну, по-моему, он просто больной, и разговаривает, как больной, он просто-напросто больной, ненормальный подонок, — говорю я. — Забудь о нем, Магда. Забудь о нем напрочь.

Глава 7 ДЕВОЧКА-ВЕЛИКАНША

В понедельник утром я иду на плавание. Зои тоже пришла. Я слышу, как две девчонки ахают, когда она снимает в раздевалке свой спортивный костюм. Зои поворачивается к ним спиной и завязывает волосы в хвостик. Хвост уныло свисает — волосы заметно поредели.

— Зои? — неуверенно окликаю я. — Зои, ты так похудела.

— Ничего подобного, — отвечает она, но видно, что ей приятно.

— Сколько ты весишь?

— Точно не знаю, — отвечает Зои. — Но все равно мне нужно еще много сбросить, потому что папа хочет, чтобы я обязательно поехала с ними на Рождество, и там будет напихивать меня едой, так что мне нужно похудеть про запас.

— Зои, ты уже не худая, ты просто как скелет, — говорю я, но слишком нажимать не решаюсь.

Вдруг она подумает, что я завидую. А вдруг я и правда завидую?

— Твоя подружка, Магда, сегодня придет? — спрашивает Зои.

— Нет, — отвечаю я. Стоило вспомнить о Магде, как у меня начинает щемить сердце.

Я уже не думаю о Зои. Не думаю о себе. Я думаю только о Магде, плавая взад-вперед, взад-вперед по бассейну. Я чувствую, как адреналин бежит по жилам. Я плыву быстрее, чем обычно, обгоняю Зои, обгоняю всех девчонок, обгоняю даже некоторых мальчишек.

В мелком конце хохочет какая-то компания. Я плохо их вижу без очков. Я не уверена, есть ли среди них знакомые Мика, которые могли быть с ним в субботу.

Но в кафетерии я безошибочно узнаю самого Мика. Я вхожу туда — волосы еще мокрые, очки запотели, ноги ярко-розовые после плавания, но мне плевать, пусть я выгляжу ужасно. Подхожу прямо к нему. Он сидит со своими дружками с наглой улыбкой во все лицо.

— Кто это к нам пришел?

— Деточка, тебе чего?

— Это подружка Магды.

— А где же Магда?

— Где Дуся-Магдуся? — говорит Мик, и все ржут.

Моя рука взлетает сама собой, и я отвешиваю ему основательную пощечину. От неожиданности голова у него дергается, глаза выпучились, вот-вот выскочат и покатятся на пол.

— Заткнись, подонок, — говорю я. — Магда — не дешевка. Она очень разборчивая, она никогда не стала бы заводить роман на одну ночь ни с тобой и ни с кем другим. Если ты посмеешь обзывать ее или говорить о ней гадости, я скажу ее братьям и их друзьям, они вас, сопляков, в котлету разделают. Так что не вякайте, понятно?

Я бурей проношусь по кафетерию к дверям под изумленными взглядами посетителей. Некоторые мальчишки ухмыляются, другие смеются. Потом они начинают орать мне вслед. Они обзывают меня дешевкой. Обзывают меня «Голова-помело» и «Очкарик». И еще «Жиртрест». А мне все равно. По-честному, все равно. Я рада, что отплатила за Магду. А остальное не важно.

В школе она все такая же тихая и грустная. Надин тоже невеселая — все, естественно, спрашивают у нее, как все прошло на конкурсе, и ей приходится отвечать, что ее не выбрали. Поэтому на большой перемене мы втроем прячемся от всех. Мы устраиваемся на своем любимом крылечке за сарайчиком во дворе и долго, со вкусом жалуемся на жизнь. Магда разливается о том, что мальчишки — свиньи, почему только они ей до сих пор нравятся? Надин разливается о журнале «Спайси» и о том, как скучно и противно все было в субботу, так почему же ей до сих пор так хочется попасть на съемки? Я разливаюсь о том, как плохо быть толстой, и о том, что я знаю, важна только личность человека, а не его внешность, так почему же я до сих пор сижу на диете, как оголтелая?

— Да ты же не толстая, Элли, — говорит Магда.

— От твоей диеты у меня скоро крыша поедет — смотреть, как у тебя текут слюни каждый раз, когда я откусываю шоколадку, а уж ты небось давно от нее спятила, — говорит Надин.

— Ничего себе! Спасибо за сочувствие и поддержку, — говорю я. Я сижу между ними и поэтому могу ткнуть обеих одновременно локтем в бок. — Слушайте, я для вас из кожи вон лезу. Могли бы немножко душевнее отнестись к моей проблеме.