Детство комика. Хочу домой! - [23]
У выхода из школы висит табличка: «Перемена в помещении».
Если она светится, можно не выходить на улицу.
За все годы, что Йенни проучилась в сэвбюхольмской школе, табличка ни разу не светилась.
Идет ли дождь, падает ли снег, трещит ли на дворе мороз. Табличка «Перемена в помещении» — лишь мираж, о котором дети могут только мечтать, но который никогда не станет реальностью.
Юха так взбудоражен, что, когда они приходят к нему домой, даже не дает Йенни снять куртку. И ботинки снять она не успевает. Он дергает ее за руку и тащит за собой. И когда она спрашивает, что же случилось, Юха больше не в силах сдерживаться: они купили цветной телевизор!
— Цветной телевизор… — выдыхает Йенни, закатывая глаза. — Прости, что я это тебе говорю, но вы последние в Сэвбюхольме купили цветной телевизор.
— Ты что, думаешь, я не знаю, — отвечает Юха, — но ты не видела, что у него есть, — пульт!
Он прямо-таки смакует это слово.
— Да ну! — говорит Йенни.
— Ну да, — отвечает Юха и тянет Йенни в гостиную, где Бенгт устанавливает телевизор.
Марианна сидит на диване, сунув палец в рот, с комиксами про Дракулу на коленях, и ждет, когда папа закончит, чтобы посмотреть «В половине пятого».
— Осторожно! — нервно кричит Ритва, когда они входят. — Сейчас папа будет проверять пульт! Ни в коем случае не попадите между ним и телевизором! Кто знает, что за волны излучает эта штуковина! Ну, Бенгт, нажимай!
Она усаживается поудобнее на диван. Юха садится рядом. Йенни стоит позади. Ритва так нервничает, что ей вдруг приходит в голову закрыть глаза Марианне.
Вся семья выжидающе смотрит сначала на телевизор, потом на Бенгта, потом снова на телевизор.
Ничего не происходит.
— Ну нажимай, Бенгт! — повторяет Ритва.
— А я что делаю!
Бенгт держит пульт, как стеклянный. Осторожно-осторожно нажимает на кнопочки. Нажимает и нажимает. На лбу выступает испарина. Он поднимает и опускает пульт и нажимает, и нажимает, и нажимает.
И ничего не происходит.
— С телевизором что-то не так, — говорит он наконец со слезами в голосе.
Ритва подходит к телевизору и ударяет по нему. Великолепное изображение без звука.
— Телевизор — высший класс, — бормочет она, — это с тобой что-то не так.
Она вырывает у него пульт.
— Делаю погромче, слышите! — сообщает она.
Ничего не происходит.
— Еще раз делаю погромче!
Ничего не происходит.
— Может, я слишком далеко стою, — не сдается она, — теперь переключаю!
Шаг за шагом она приближается к телевизору, нажимая на кнопки так, что костяшки пальцев белеют. Наконец пульт уже у самого экрана, и она кричит:
— А НУ-КА ПЕРЕКЛЮЧАЙ, SATANA PERKELE[30], ДОЛБАНЫЙ ЧЕРТОВ ПУЛЬТ!
— Можно я попробую! — говорит Юха, хватая пульт.
— Осторожно, — кричит Ритва, — ты можешь заработать рак! Он сломан — бог его знает, что он там испускает! Лучше я запру его в серванте.
— Телевизор все равно хороший… — робко произносит Йенни.
— Сними башмаки, соплячка! — тут же шипит в ответ Ритва. — Дома у себя ты тоже в уличной обуви топаешь?
Большой и нелепый пульт попадает в сервант, где и лежит заодно с финскими рождественскими тарелками и семейной Библией. Магический неприкосновенный предмет в семье, о котором обычно не говорят. Время от времени Юха тайком берет его, чтобы проверить — вдруг заработал.
Но он не заработал.
Юха стоит несколько минут, нажимая на кнопки и поднимая-опуская пульт, а потом кладет его на место.
Постепенно во всех семьях в округе появляются телевизоры с пультами, и неуклюжая здоровенная махина в доме Юхи начинает напоминать нечто из каменного века, а вовсе не чудо электроники.
Через много лет жених уже взрослой Марианны достанет пульт, рассмотрит его внимательно и спросит, почему в него не вставили батарейки.
Но это, как уже сказано, произойдет в далеком будущем, о котором никто ничего не может знать заранее.
Мира, в котором я родился, больше не существует. Это теперь такая же история, как и восемнадцатый век, так же непостижимо.
Так низвергаются герои. Так вымирают динозавры.
Так исчезают памятники Ленину и социалистические правительства, и мир становится сияюще новым и гладким.
Холодным, как сталь.
В будущем среди пещерных рисунков найдут изображения астронавтов, идущих по Луне. Они шли там давным-давно, и тогда это казалось важным и значительным. «Маленький шаг для человека, но огромный — для человечества», как сказал один из них, но и это мы тоже забудем.
«Музыку слышу издалека. Это играет замерзший оркестр». Так пели в мире моего детства; там шла гонка вооружений Востока и Запада, там соревновались в космосе.
Соревноваться в космосе, ну и мысль! Плод воображения Гордона Молниеносного[31] из каменного века.
Но тогда это было реальностью. Это накладывало отпечаток на наше детство.
Как и Советский Союз. Когда я был маленьким, была империя — больше Римской; поверят ли в такое мои внуки? Советский Союз был уничтожающе огромен. Год за годом они побеждали в мировых чемпионатах по хоккею, они проехались на танках по Чехословакии, грозили всему миру ядерным оружием, и никто не мог осадить этого колосса, который неизбежно подминал под себя все, что попадалось ему на пути.
Паф-ф! И нет.
Что еще за Советский Союз? — спросят внуки.
«Вот так уходит день от нас, уходит безвозвратно» — новый роман скандально известного писателя, драматурга, шоумена и почетного гомосексуалиста Швеции Юнаса Гарделя.Гардель играет мифами и символами массового сознания, показывая, что фетиши нашего быта на самом деле не заполнены никаким смыслом. Нарушена причинно-следственная связь: не потому всюду подсвечники, что Рождество, а потому Рождество, что всюду подсвечники.Помещая «маленького человека» и его серые будни в центр повествования, автор дает очень точную картину состояния общества.
Шведы оказались любителями копаться в нездоровых семейных отношениях, мрачно шутить (героиня «Cheek to cheek» Юнаса Гарделя работает в похоронном бюро и встречается по объявлению со звездой шоу-бизнеса «для серьезных отношений») и культивировать смерть (два из шести представленных произведений называются «Отцеубийство» и «Воля к убийству»). Кроме того, они действительно умеют писать пьесы — то есть хорошо прорабатывать структуру, вырисовывать характеры и закручивать интригу. Правда, без фирменной тоскливой флегматичности не обошлось, а потому монолог героя «Европы утром и вечером» Розы Лагеркранц, который едет в поезде и рассказывает, какая сука его жена, занимает семь страниц.
Если в двух словах, то «желание исчезнуть» — это то, как я понимаю войну.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.
Эта книга о жизни, о том, с чем мы сталкиваемся каждый день. Лаконичные рассказы о радостях и печалях, встречах и расставаниях, любви и ненависти, дружбе и предательстве, вере и неверии, безрассудстве и расчетливости, жизни и смерти. Каждый рассказ заставит читателя задуматься и сделать вывод. Рассказы не имеют ограничения по возрасту.
«Шиза. История одной клички» — дебют в качестве прозаика поэта Юлии Нифонтовой. Героиня повести — студентка художественного училища Янка обнаруживает в себе грозный мистический дар. Это знание, отягощённое неразделённой любовью, выбрасывает её за грань реальности. Янка переживает разнообразные жизненные перипетии и оказывается перед проблемой нравственного выбора.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Рассказ. Случай из моей жизни. Всё происходило в городе Казани, тогда ТАССР, в середине 80-х. Сейчас Республика Татарстан. Некоторые имена и клички изменены. Место действия и год, тоже. Остальное написанное, к моему глубокому сожалению, истинная правда.
По улицам Иерусалима бежит большая собака, а за нею несется шестнадцатилетний Асаф, застенчивый и неловкий подросток, летние каникулы которого до этого дня были испорчены тоскливой работой в мэрии. Но после того как ему поручили отыскать хозяина потерявшейся собаки, жизнь его кардинально изменилась — в нее ворвалось настоящее приключение.В поисках своего хозяина Динка приведет его в греческий монастырь, где обитает лишь одна-единственная монахиня, не выходившая на улицу уже пятьдесят лет; в заброшенную арабскую деревню, ставшую последним прибежищем несчастных русских беспризорников; к удивительному озеру в пустыне…По тем же иерусалимским улицам бродит странная девушка, с обритым наголо черепом и неземной красоты голосом.
Если обыкновенного человека переселить в трущобный район, лишив пусть скромного, но достатка, то человек, конечно расстроится. Но не так сильно, как королевское семейство, которое однажды оказалось в жалком домишке с тараканами в щелях, плесенью на стенах и сажей на потолке. Именно туда занесла английских правителей фантазия Сью Таунсенд. И вот английская королева стоит в очереди за костями, принц Чарльз томится в каталажке, принцесса Анна принимает ухаживания шофера, принцесса Диана увлеченно подражает трущобным модницам, а королева-мать заводит нежную дружбу с нищей старухой.Проблемы наваливаются на королевское семейство со всех сторон: как справиться со шнурками на башмаках; как варить суп; что делать с мерзкими насекомыми; чем кормить озверевшего от голода пса и как включить газ, чтобы разжечь убогий камин...Наверное, ни один писатель, кроме Сью Таунсенд, не смог бы разрушить британскую монархию с таким остроумием и описать злоключения королевской семьи так насмешливо и сочувственно.
Тед Уоллис по прозвищу Гиппопотам – стареющий развратник, законченный циник и выпивоха, готовый продать душу за бутылку дорогого виски. Некогда он был поэтом и подавал большие надежды, ныне же безжалостно вышвырнут из газеты за очередную оскорбительную выходку. Но именно Теда, скандалиста и горького пьяницу, крестница Джейн, умирающая от рака, просит провести негласное расследование в аристократической усадьбе, принадлежащей его школьному приятелю. Тед соглашается – заинтригованный как щедрой оплатой, так и запасами виски, которыми славен старый дом.
Жизнь непроста, когда тебе 13 лет, – особенно если на подбородке вскочил вулканический прыщ, ты не можешь решить, с кем из безалаберных родителей жить дальше, за углом школы тебя подстерегает злобный хулиган, ты не знаешь, кем стать – сельским ветеринаромили великим писателем, прекрасная одноклассница Пандора не посмотрела сегодня в твою сторону, а вечером нужно идти стричь ногти старому сварливому инвалиду...Адриан Моул, придуманный английской писательницей Сью Таунсенд, приобрел в литературном мире славу не меньшую, чем у Робинзона Крузо, а его имя стало нарицательным.