Детство и отрочество в Гиперборейске, или В поисках утраченного пространства и времени - [42]

– Я знаю.

Аня не сказала ему, что вырабатывает походку скрытных людей, как у Печорина. Правда, трудно ходить, совсем не размахивая руками, поэтому она старается хотя бы не размахивать левой.

– Знаешь, как говорят: паны дерутся, у холопов чубы трещат. Советский Союз был молодым государством, и после смерти Ленина шла борьба за власть. Тогда было несколько лидеров, у каждого были свои сторонники, и тот, кто пришел к власти – в данном случае Сталин – начал противников арестовывать. После смерти Сталина, так как вся власть была у него, у тех, кто стремился к власти, не было массы последователей, так что «паны» между собой довольно быстро разобрались. Ты была маленькая, не помнишь.

– Помню! У нас мальчишки в садике песенку про Берию и Маленкова пели.

– Да ну! Наверно, дома от взрослых услышали. Тем более у вас ведь там, в районе Гиперборейска, много лагерей было, и ссыльных много.

41

В пионерлагере ничего не изменилось, все по-старому. Лес, поляна, столовая, ряд умывальников под деревьями, яма с песком для прыжков в длину… Аня сразу начала тренироваться, она обязательно снова будет участвовать в соревнованиях. Но главное – в старшем отряде оказалась Вера, соседка по парте Володи Сенковского! Теперь Аня все от нее узнает. Может быть, она поможет Ане после каникул поближе познакомиться с Володей.

И вот наконец у них выдалось свободное время, и Аня увлекает Веру на дальний конец поляны посекретничать. И первое, что она узнает, что она Володю больше не увидит! Его отца перевели в Сочи, и они, наверно, уже переехали. Вера рассказывает, что Володька ей сказал на прощанье, что Гиперборейск ему не понравился, и ребята не нравились, «кроме тебя и одной девочки из 6 “Б”». И эта девочка – Аня. Вера подтвердила, что ее фотографию с Доски почета действительно стащили мальчишки по его просьбе. Аня была безутешна. Зачем, зачем он вообще приезжал в их город? На один только год! А теперь он будет жить среди пальм, под шум прибоя, а она остается здесь одна, в снежном краю, где никто никогда не видел мимоз. И у нее даже нет его фотографии! Одно хорошо – она подружилась с Верой. Хорошая оказалась девчонка, веселая, и так здраво обо всем судит и умеет держать язык за зубами.

Как-то их повезли в город в краеведческий музей, а там была съемочная группа, которая снимала документальный фильм. Они обрадовались, увидев детей, и отобрали группу для съемок. Большинство изображало толпу, а несколько человек отобрали для крупных планов, чтобы они стояли ближе к директору музея Коновалову и задавали ему вопросы. Аня думала, что ее выберут – обычно ее всегда выделяли, но брали, как она заметила, сплошь черноглазых и курносых. Наверно, они лучше на пленке получаются. Вдруг воспитательница Кристина Робертовна сказала: «Возьмите эту девочку». И Аню тоже взяли. Они долго репетировали и снимали проходы по музею, останавливались у стендов и слушали рассказ Ивана Федоровича, потом несколько курносых мальчиков и девочек задавали отрепетированные вопросы. Вере и Равилю, стоявшим по сторонам от Коновалова, велели склонить головы к его плечу. Самую курносую маленькую девочку, кареглазую блондинку, очень долго снимали в профиль. Ане поручили во время рассказа Ивана Федоровича пошептать что-нибудь на ухо стоявшему перед ней третьеклашке, а тот должен был кивать головой. Это было так смешно, что под конец своего шептания Аня не могла сдержать улыбку.

Ане очень понравился Коновалов. Он совсем седой и очень симпатичный. А сколько он знает об истории их края! Оказывается, церковь в Орле на другом берегу Камы такая старая, что в ней служили молебен в честь Ермака, когда он шел покорять Сибирь. Интересно он рассказывал про династии Строгановых, Демидовых, которые много сделали для развития промышленности на Урале. На стенах висели портреты членов их семей. Урал богат полезными ископаемыми, и чего тут только нет! А еще он богат лесом. Сейчас вырубка ведется по плану, специальная авиация патрулирует, чтоб вовремя заметить пожар и быстро ликвидировать его. А до революции было время, когда прикамским лесам угрожало полное истребление. «Все скоро ляжет здесь под топором, – писал в книге “Кама и Урал” Василий Иванович Немирович-Данченко. – Да, когда вырубят леса и когда край совсем оголится, когда реки иссякнут, зимы станут нестерпимыми, земля заскучает и обесплодится, тогда только мы опомнимся и начнем по канцеляриям писать проекты о лесонасаждениях. Точно сосновые чащи так же легко развести, как клопов. И ведь указаний на зловредную и подлую деятельность монополистов и промышленников, изводящих леса, давно слышится немало». Смешно он написал про клопов!

42

Перед началом учебного года Аня ходила с папой на футбол. Играли на стадионе, где зимой заливают каток. Очень ей понравилось болеть, кричать вместе со всеми «судью на мыло!» Сын ее новой учительницы музыки Виктории Александровны футболист, он не учился в музыкальной школе, а ее муж возглавляет местное спортивное руководство. Для Ани это никак не сочетается с французскими словечками Виктории Александровны, ее изысканной одеждой и полным равнодушием к спорту. Как же она вышла за него замуж? После революции ее родители эмигрировали из России, и в детстве она жила в Шанхае, где девчонкой бегала на концерты приезжих русских пианистов. Непонятно, как она очутилась в Гиперборейске. Эта учительница нравилась ей больше предыдущих. Она пыталась освободить Анину правую руку, неправильно поставленную Софьей Израилевной, а то, если много заниматься, можно переиграть руку.