Детский мир - [30]

– Разувайся, – велела гостеприимная хозяйка, бренча посудой. – Тапочки у кровати возьми.

– Угу!

Я быстро сбросила кроссовки вместе с носками и прошла к дальней стене, где из-за старинной ширмы, разрисованной огромными красными маками, выглядывала спинка антикварной кровати на высоких металлических ножках.

Тапочки нашлись тут же, у тумбочки: розовые, со смешными пушистыми ушками и на небольшом деревянном каблучке. Я быстро нырнула в них ногами и с любопытством уставилась на гору книг, лежащих у кровати. Воровато оглянулась, проверяя не смотрит ли хозяйка в мою сторону, и двумя пальцами приподняла одну обложку: хотелось узнать, чем же странная женщина зачитывается по ночам.

Щёки загорелись, а пальцы, касавшиеся страниц, словно обожгло. Таких развратных картинок мне видеть не приходилось, если же рассказывать о тексте…

– Самое лучшее в жанре тяжёлой эротики, – похвасталась Просто Полина Ивановна, бесшумно подкравшись ко мне со спины. – Есть и порно. Интересуешься?

Я немедленно убрала руки за спину и затрясла головой.

– Нет, вы что?! Это… У меня учёба. У меня на… э-э-э… художественную литературу времени нет! Я просто посмотреть!

– Значит, не за книжками пришла? – она удивлённо приподняла густо накрашенные брови. – А зачем тогда?

– Да так, – я изобразила в воздухе абстрактную фигуру и вдруг совершенно неожиданно для себя искренне при зналась: – Если честно, некуда было больше пойти.

– Ну-ну… – она вдруг ласково потрепала меня по щеке сухонькой ручкой и велела. – Иди на стол накрывай. Голодная?

– Голодная, – не стала отказываться я и поскакала в кухонную зону, где мною был замечен открытый пенал с посудой. – Я в последнее время всегда голодная…

– Оно и понятно, – Полина Ивановна завозилась у рабочего стола, размышляя вслух: – Куда катится мир? Раньше хоть ваших в Корпус не присылали, а теперь всё к одному… Живи как хочешь… Тебе бы мяса съесть сейчас, стейк с кровью, а?

Я сглотнула.

– Вижу, что не отказалась бы… Увы. Я мясо давненько из своего рациона исключила. Так что придётся ограничиться салатиком.

– Да вы не переживайте, Полина Ивановна, – я пододвинула вилку ближе к тарелке и виновато посмотрела на пожилую женщину, – я же не за едой к вам пришла. В конце концов, у меня с Книгой, может, и не очень всё складывается, но с голоду не помираю…

Хозяйка хмыкнула, нарезая белый хлеб большими ломтями, и пробормотала:

– Не помирает она… Знаем мы, как таких Книга кормит… Можно подумать, меня сия чаша минула. Это вы сейчас дурака валяете, фотографии постите и анекдоты друг другу рассказываете. В моё время всё было намного серьёзнее…

– Вы тоже были в Книге? – я недоверчиво покосилась на лучшего снайпера Детского корпуса. Я себе как-то слабо представляла её с таблеткой в руках или с наладонником последней модели. – Ого! И какой у вас был… есть аккаунт?

– «Старая падла», конечно, какой же ещё? – невозмутимо ответила хозяйка и только снисходительно улыбнулась через плечо, когда я громко рассмеялась. – Сыру в салат добавить?

– Добавить, – кивнула я, расставляя приборы. Возможно, соглашаться было не очень красиво с моей стороны, но, во-первых, Полина Ивановна сама предложила, а во-вторых, она не была похожа на человека, которого можно заподозрить в том, что он станет делать что-либо исключительно из вежливости.

– Вот и славно. А после салата – тортик, – она подмигнула, извлекая из холодильника нечто волшебное, шоколадное, со взбитыми сливками. У меня, кажется, потемнело в глазах. – По чуть-чуть, да?

– Угу, – я сглотнула и пожалела о том, что согласилась на салат, на сыр и на всё остальное. Надо было сразу с торта начинать, все рецепторы взбунтовались только от вида этого кулинарного шедевра, рот наполнился слюной, а мозг попытался вспомнить, когда в последний раз мы с ним ели нечто настолько прекрасное. Кажется, никогда – сладкое в Башне Одиночества было под строжайшим запретом.

– Полина Ивановна, – спросила я, когда мы, сидя за круглым столом, обедали страшно вкусным салатом, – А вот эти фотографии на стенах – это просто красивые люди, или вы их всех знаете?

Женщина задумчиво огляделась и грустно ответила:

– Правильнее будет сказать, знала. Потому что большинство из них дали дуба физически, а остальные – метафизически, так сказать…

– Это как?

– А вот так, – она вдруг нахмурилась и посмотрела на меня так, что сразу стало понятно: вопросов на эту тему лучше не задавать. – Я их всех похоронила. Для себя.

Полина Ивановна отодвинула от себя тарелку и вышла из-за стола в кухонную зону, чтобы приготовить нам кофе. От моей помощи женщина отказалась, поэтому я, чтобы чем-то себя занять, не подходя при этом к стопке опасных книг у кровати, принялась рассматривать покойников физических и метафизических.

Вот женщина с лицом, закрашенным белой краской, с кровавыми губами, нарисованными бровями и глазами прозрачными, как вода в весеннем ручье. Вот мужчина с маленькой девочкой на руках. Снова та же женщина, только уже на черно-белом фото. Девочка лет шести держит на руках симпатичного мальчугана, умилительно похожего на бурундука. Групповой снимок молодых мужчин. Каждому не больше двадцати-двадцати двух. Они одеты в одинаковые белые костюмы, широкополые шляпы держат в руках. Я наклонилась ближе, чтобы рассмотреть крайнего справа парня, отдалённо напомнившего мне кого-то. Сходство было прямо на поверхности, и вместе с тем никак не удавалось поймать его и понять, на кого этот человек похож.