Детские тайные языки. Краткий очерк - [6]

Шрифт
Интервал

различие состоит в том, что вторая гласная утка находится в подчинении (не всегда строгом) у ударенной гласной основы.

Тыгарги смотригарги! (ты смотри!). Или (из частушки, распеваемой в Тулуне): Тыгарги моёгорго сердегорго (ты мое сердечко).

Употребляется и в детской переписке (в «записочках» при «ранних всходах»).

21. К этой группе должно отнести языкенции, распространенный лет 25 назад в Енисейске вместе с другими языками.

Пример: Сегоденции будемции читенции и переводенции Парашенции Сибириенции (или Сибиренции) (сегодня будем читать и переводить Парашу Сибирячку). Начало крыловской басни о поваре-грамотее произносится так:

Какенции поваренции грамотенции с поваренции убеженции своенции, а доменции стереженции от мышенции котенции оставенции.

22. К этой же группе следует причислить подражательный язык, образуемый переменой окончаний обычных слов на «французские».

Пример: Шантон целеброн лаглуар дашиль (Антон серебро на бульвар тащил).

Ударения, конечно, на последнем слоге каждого слова.

Этот язык (некоторое время применявшийся в небольшой группе сельских школьников в Тулуне лет около 30 назад) был подхвачен из какого-то сборника детских пьес.

Языки с перестановкой звуков из основы в уток

23. Языкшоцы (зовут в иных местах и тарабарским). Образован таким образом: после слова, если оно немногосложно, или первого слога основы, или вообще какой-либо части слова прибавляется двусложный уток, содержащий частицу цы; при этом, если слог основы начинается с согласной, то она, заменяясь звуком ш, переходит в уток и дает начало первому его слогу (вилка – шилкавицы, ножик – шожикноцы и т.п.). Если слог основы начинается гласной, то к нему спереди подставляется ш (я – шаяцы). Соблюдается гармония гласных.

Шайдацы шилкувицы и шожикноцы шожалуйстапоцы (дай вилку и ножик, пожалуйста).

Шаяцы шичегоницы шепонимаюницы шопоцы шраеведенью крацы (я ничего не понимаю по краеведению).

Правила здесь не весьма строги, особенно в части, касающейся разделения слов основы на слоги. Они разнятся, видимо, по местам, т.е. в разных селах и городах.

Разновидность этого языка дают варианты, в которых звук основы меняется не у первого слога, а из средины слова (второй или третий слог). Так, гадалейский вариант языка (диалект) дает, напр., не шарелка-тацы, как было бы в только что описанном варианте, а ташелка-рецы (тарелка).

История создания гадалейского диалекта в коротких словах такова.

Необходимость создать непонятный взрослым язык внесла несколько новых слов в лексику мальчуганов. Взрослые – вне закона; сделать «налет» на огород не считается в детских организациях предосудительным. Важно не «влопаться». Сделать налет на огород обозначалось словом шестоплавить; были и другие слова. Кто-то приезжий привез разработанный язык; он быстро (приблизительно в месяц) распространился под названием тарабарского. Вместо шестоплавить получилось шестопшавить-лацы и пр. Обыкновенную речь из уст ребят трудно было услышать.

Образец разговора: Пойшомте-децы, решата-бяцы шестопшавить-лацы в огошод-роцы к Гафашиловым-ицы; шам-тацы шесть-ецы шочень-воцы шобрые-доцы огушечки-рецы, а саша-мацы шотка-тёцы Шарья-мацы ушехала-ецы на зашимку-ицы.

Перевод: Пойдемте, ребята, шестоплавить в огород Гафаиловым; там есть очень добрые огуречики (огурчики), а сама тетка Марья уехала на заимку.

Ударений два: на слоге основы и первом слоге утка.

На этом языке ребята пробовали сочинять частушки; одна начиналась словами:

Сашет-пляцы шонь-коцы,

ишат-грацы гаршонь-моцы…

В переводе: Пляшет конь, играт гармонь…

Пелись такие частушки (их сочинили с десяток) несколько иначе, чем обыкновенные; их исполнение было близко к речитативу.

Язык шоцы был и языком детской письменности. В записках писали слова – в целях достижения большей неясности – без малейшего отрыва, ничем не отделяя одно слово от другого.

Занесенный откуда-то язык в сравнительно короткий срок (2–3 года) потерпел некоторые изменения. Так, в заботах о благозвучии этого языка звук ш, имеющий большое значение, иногда заменяется через с; произносится: сашет-пляцы (пляшет) вместо ожидаемого шашет-пляцы.

Для некоторых слов выработалось исключение; напр., признаком дурного знания языка в гадалейской языковой общине считалось, не говоря о неуменье быстро говорить, пользование формами: огушец-рецы (огурец), иша-збацы (изба); тонкий знаток языка говорил: огушечик-рецы (огуречик), шизбачка-ицы (избачка).

Группа этих слов была очень невелика. Слово шорошо-хоцы (хорошо) было вытеснено словом добшо-роцы, шобрые-доцы (добро, добрые).

В числе преобразователей этого языка был двенадцатилетний весьма способный дерзкий на руку и язык мальчуган гадалеец.

Услыхав впервые непонятную речь от сверстников, он не встретил со стороны владевших языком готовности научить его и усвоил язык только в результате упорного подслушивания в продолжение двух или трех недель.

Во все это время он был фактически отстранен от общественной жизни, изолирован от наиболее интересных иноязычных групп односельчан, а они, гордые знанием языка, были недоступны и разжигали любопытство. Ключом для него послужило не раз слышанное и в конце концов понятое им как свое имя: Шаська-вацы.


Еще от автора Георгий Семенович Виноградов
Самоврачевание и скотолечение у русского старожилого населения Сибири

Виноградов Г. С. Самоврачевание и скотолечение у русского старожилого населения Сибири : (Материалы по народной медицине и ветеринарии). Восточная Сибирь, Тулуновская волость, Нижеудинский уезд, Иркутская губерния // Живая старина: Периодическое изд. отд-ния Этнографии Имп. Рус. Геогр. О-ва. – Год XXIV. Вып. IV. – Пг., 1915. – С. 325-432.


Рекомендуем почитать
Различия в степени вокализованности сонорных и их роль в противопоставлении центральных и периферийных говоров

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


К изучению славянской метеорологической терминологии

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Таланты и изменники, или Как я переводил «Капитанскую дочку»

Пушкин и английский язык - маленькие открытия переводчика.


Толкуя слово: Опыт герменевтики по-русски

Задача этой книги — показать, что русская герменевтика, которую для автора образуют «металингвистика» Михаила Бахтина и «транс-семантика» Владимира Топорова, возможна как самостоятельная гуманитарная наука. Вся книга состоит из примечаний разных порядков к пяти ответам на вопрос, что значит слово сказал одной сказки. Сквозная тема книги — иное, инакость по данным русского языка и фольклора и продолжающей фольклор литературы. Толкуя слово, мы говорим, что оно значит, а значимо иное, особенное, исключительное; слово «думать» значит прежде всего «говорить с самим собою», а «я сам» — иной по отношению к другим для меня людям; но дурак тоже образцовый иной; сверхполное число, следующее за круглым, — число иного, остров его место, красный его цвет.


Русские толкования

Задача этой книжки — показать на избранных примерах, что русская герменевтика возможна как самостоятельная гуманитарная наука. Сквозная тема составивших книжку статей — иное, инакость по данным русского языка и фольклора и продолжающей фольклор литературы.


Поэзия и поэтика города

Сосуществование в Вильно (Вильнюсе) на протяжении веков нескольких культур сделало этот город ярко индивидуальным, своеобразным феноменом. Это разнообразие уходит корнями в историческое прошлое, к Великому Княжеству Литовскому, столицей которого этот город являлся.Книга посвящена воплощению образа Вильно в литературах (в поэзии прежде всего) трех основных его культурных традиций: польской, еврейской, литовской XIX–XX вв. Значительная часть литературного материала представлена на русском языке впервые.