Дети Судного Часа - [141]

– Но Кадо Диротренорос умер почти двести лет назад.

– Совершенно верно. Мне двести тридцать лет, господа.

– Что-о-о?!! – вскочил с места командир томурайцев. Его тут же скрутили охранники.

Ванесса покачала головой и пораженно произнесла:

– Теперь я окончательно запуталась. Ты человек довоенных времен. Да еще и мутант. Ну и зачем ты тогда замутил всю эту катавасию?!

– Это было трудным решением, – грустно произнес Диротренорос. – Я, как и мой дед, всю жизнь был врачом. Исследовал генетические аномалии, изучал антропологию и эволюцию человека, пытался найти способ еще больше усовершенствовать систему микрозондирования… Мне довелось поработать и на правительство – я участвовал в некоторых секретных проектах, имел довольно высокий допуск… А потом грянул Судный Час. Я выжил, но со временем стал замечать в себе изменения. К счастью, моя мутация оказалась чисто рудиментарной, и я с ней свыкся. Это было неважно. Гораздо сильнее меня волновало все то, что произошло. Гибель цивилизации. Сконь, пожирающая планету, и горстка стервятников, ползающая по обломкам. Меня это угнетало. Я не хотел жить в таком мире.

– Никто не хочет, – тихо произнес Лакласторос.

– Никто не хочет. И никто ничего не делает. Я пытался бороться, пытался что-то делать – но что я мог в одиночку? Никого не волновала судьба человечества. Всех волновало только то, как бы дожить до завтра. И в конце концов я понял, что для того, чтобы объединить людей, мне нужна идея. Идея, которая сможет овладеть умами и сердцами. Идея, за которой пойдут другие, которая заставит их сплотиться, заставит делать то, что…

– То, что им прикажете вы, – прищурилась Ванесса.

– Я не стремился к власти, – поморщился Диротренорос. – Просто иначе не получалось. Среднестатистический человек – существо ограниченное. Он очень активен, когда дело касается его самого и того, что ему дорого, но крайне пассивен, когда надо что-то сделать во благо всего социума. Вот человек видит, что его дом грязен. Это его дом, он в нем живет, и если он не уберет эту грязь, ее не уберет никто. Перед ним стоит выбор – взяться за уборку или жить в грязном доме. Но вот человек видит, что грязен не его дом, а его город. Это его город, он в нем живет… но кроме того в нем живут многие другие люди. И выбор стоит уже иной – взяться за уборку или жить в грязном городе… надеясь, что его уберут другие. А город велик, и в одиночку его не убрать. И человек стоит, смотрит на грязный город, понимает, что его нужно убрать, но думает – почему я, почему не другие? И каждый в итоге ничего не делает для других, однако возмущается, когда и другие ведут себя точно так же. Каждый ждет, чтобы общество помогало ему, не желая в свою очередь ничем помогать обществу. Именно поэтому в любой стае всегда есть вожак. Именно поэтому у людей с древнейших времен были правители. Чтобы рядовой член социума работал для общего блага, его нужно убедить, мотивировать, заставить наконец! И я очень долго ждал подходящих вожаков. Их на моей памяти было много – в разных городах, в разных поселениях. Но все они меня разочаровывали. Одни использовали людей ради собственной выгоды. Другие заботились только о собственных людях, не думая о нуждах всего человечества. И в конце концов я взял дело в свои руки. Чтобы сплотить человечество, я поднял знамя Очищения. Это ведь главная беда нашего мира – грязь, толстым слоем покрывшая всю планету. Я воззвал к людям – и они откликнулись.

– Это все замечательно, но мутантов-то зачем истреблять? – наконец сумела вставить слово Ванесса.

– У меня не было выхода, – ожесточенно ответил Диротренорос. – У нас очень мало ресурсов – мы не можем прокормить всех. А людям нужно было зримое воплощение новой идеи. Нужен был враг, в которого можно бросить камнем. Поэтому я объявил врагами самых бесполезных членов социума – мутантов. Я предоставил людям изливать свои негативные чувства на них. Возможно, это было не самым лучшим решением, но другого мне найти не удалось.

– Значит, плохо искал, – холодно произнес Моргнеуморос.

– Так в-вот из-за чего в-вы на нас напали… – пробормотал Лакласторос.

– На самом деле я долгое время возлагал надежды именно на вас, профессор, – покачал головой Диротренорос. – Я надеялся, что именно с вашего ГИОТ начнется возрождение человечества. Но мои надежды оказались пустыми. Вы ведь ничего не делаете. Вы просто сидите на куче сокровищ и не желаете ни с кем делиться. Вы всем довольны – зачем вам напрягаться? У вас тут даже скони нет!

– Наши в-возможности ограничены… – виновато промямлил Лакласторос. – М-мы м-много раз пытались что-то сделать…

– Вы все делали неправильно, – резко заявил Диротренорос. – Вы отдалились от остальных людей, замкнулись на своем ГИОТ, боясь лишний раз высунуть нос наружу. Все ваши проекты не назовешь иначе как мертворожденными – они изначально были обречены на неудачу. К тому же вы тут все мутанты – а люди, как вам это ни неприятно, не очень-то любят мутантов. За вами просто не хотели идти. Однако в более умелых руках ваши богатства могли бы принести огромную пользу.

– В более умелых – это в ваших? – уточнила Ванесса.