Дети Силаны. Натянутая паутина. Том 1 - [9]

– Я исполнял ваш приказ.

– А я ни в чем тебя не виню. Думаю, ты в какой-то мере спас его жизнь.

– Я сыграл на руку врагу империи.

– Но победил в итоге.

Император ослабил твердый воротник белоснежного кителя, ему тяжело дышалось. Эта картина больно ударила по мне. Нестерпимы были мучения медленно умиравшего повелителя, но и я, глядя, как слабеет объект моего долгого и беззаветного почитания, разделял толику его страданий.

– Вокруг него есть сильные и умные политики, которые ненавидят тебя больше самой Темноты и всех ее продолжений. И они станут шептать ему в уши против тебя. А он будет слушать их, крепясь в своем собственном недоверии.

– Когда он станет новым Императором, ему достаточно будет сказать одно лишь слово, и я сложу с себя полномочия.

– И пора молиться Силане, чтобы он об этом не узнал.

– Ваше величество, я буду служить новому Императору так же преданно, как служу вам. Его воля станет моим законом, и…

– Заткнись уже, – поморщился монарх. – Сил нет слышать, как матерый волк заливается верным собачьим лаем. Противно, мальчик эл’Мориа.

Я замолчал.

– Прости, Бриан.

Я вздрогнул. Император не должен просить прощения. Никогда. Он размяк, старость и немощь сделали его слабым, сентиментальным, ему больше не было места на престоле этой страны.

– Ты должен понять одну очень важную вещь – за тобой сила. За тобой Имперра. У тебя есть глаза и уши в каждом благородном доме страны и тебя боятся. Не зря боятся. Мой сын не знает того, что знаю я. Он не поймет и не примет той жертвы, которую ты принес. До тех пор, пока он не станет хорошим правителем, будет наломано немало дров. Сейчас кронпринц даже не уверен, что сможет удержать трон, что ты не попытаешься узурпировать его, пользуясь Имперрой как оружием. Вызывая отца на поединок, я был гораздо старше, чем он сейчас, и руки мои не теряли твердости, однако стоило принять бразды правления, как все изменилось. Это очень тяжело, но такова наша доля. И ему будет тяжелее. Мир меняется, а мое время заканчивается. Так некстати. Поэтому, когда я умру, ты не будешь прыгать вокруг кронпринца, выказывая полную покорность! Держи его в напряжении! Если надо, устрани парочку подстрекателей, это заставит остальных затихнуть на время! Сделай все, чтобы удержаться на посту достаточно долго и завершить начатое!

– Ваше величество, он будет Императором. А подстрекать его будут высшие аристократы…

– Утопи, удуши, закопай живьем, похить семью, мне плевать, что ты сделаешь с ними. На кону стоит благополучие Мескии в грядущих веках. Если ты потерпишь крах, страна просто надорвется и правление моего сына превратится в долгие десятилетия экономического кошмара. Это мой тебе последний приказ, Бриан. Ты должен… должен…

Надсадный кашель прервал его речь, гигант согнулся, зажимая рот ладонью, а когда отнял ее, от меня не скрылись серебристые пятна крови на белой материи перчатки.

– Ты должен довести все до конца. А еще ты должен простить меня за то, что я не смогу помочь тебе. Чувствую себя так, будто сбегаю с поля боя, оставляя тебя одного. Но главное – не открывай перед ним всех нюансов. Я же со своей стороны использую все возможности, доступные мертвецу, чтобы помочь тебе из могилы.

Я терял ощущение реальности происходившего. Словно угодил в кошмарный сон, но до поры воспринимал все его ужасы как должное. В определенный момент явилось навязчивое чувство, будто худшие мысли, обретшие плоть, были не более чем игрой воображения, и пора бы очнуться, открыть глаза в темноте спальни, где я все еще верховный дознаватель Ночной Стражи в Старкраре, управляемом здоровым и всесильным Императором. Однако мне было не очнуться от этого кошмара, ибо все вокруг меня – жестокая явь, а впереди ждет долгая и мучительная дорога.

– Разрешите идти?

– Ступай.

Я направился к двери.

– Мальчик эл’Мориа.

– Ваше величество?

– Напомни им, за что нас следует бояться.

– Повинуюсь.

Меня ждал личный стимер, длинный черный «Хокран» с бронированным кузовом.

За последнее десятилетие эти механизмы значительно продвинулись к совершенству стараниями МКИ[6]. Они стали больше, быстрее, надежнее, обзавелись более долговечными корпусами и мощными паротурбинными двигателями. Великому Дознавателю полагался бронированный «Бертольд Рудз» или «Хокран» с двумя «Холокенами» сопровождения, а в непосредственной близи предписывалось иметь вооруженного шофера-разведчика первой категории и мага-телохранителя на сиденье пассажира. Правда, обычно я обходился лишь шофером и Себастиной.

Стимер, тихо шипя и гудя турбиной, выкатился за ворота дворцового парка, я указал шоферу на одну из прилегавших улиц, где стояла черная карета. Возле нее терпеливо ждали двое Жнецов, а точнее – один Жнец и Себастина в плаще и маске. Я быстро вышел из стимера и пересел в карету.

Благородная тани в траурном платье смотрела на меня из-под вуали воспаленными от слез глазами. Маленькая испуганная девочка лет семи, сидевшая справа от матери, цеплялась крошечными ладошками за ткань ее юбки. Юный тан десяти лет сидел слева, его острое мальчишеское лицо было твердо как камень и бело как снег. Тяжелые чувства наполняли это крошечное пространство между нами.