Дети надежды - [9]
А теперь — кольнуло сомнение: не были ли надежды, возложенные на Гару, напрасными? Айгор смотрел на куратора сына. Тот казался абсолютно спокойным и, как полагалось по этикету, терпеливо дожидался, когда амиры обратятся к нему. Они и обратились.
— Как Вы всё это объясните? — небрежно кивнул ему Исен.
— Не сочтите за дерзость, но… — ироничная полуулыбка вовсе не собиралась покидать лицо Наля Гару. — Но, честно говоря, я не думаю, что нужны какие-то серьезные объяснения.
Исен удивленно приподнял брови. Жестом он остановил собиравшегося снова возмутиться Эрдена.
— Продолжайте, суфи Гару.
— Дани ведь выполнил задание, не так ли, суфи Эрден? И, насколько я понимаю, выполнил быстро и безукоризненно? Вы бы не стали молчать о допущенных ошибках…
Эрден нехотя согласился:
— Ошибок не было, но…
— Ну, а тот факт, что у мальчика осталась масса свободного времени, говорит о том, что моему подопечному давно пора давать более сложные задания, дабы не заставлять его скучать на уроках. Дани очень быстро усваивает материал, разве я не говорил Вам?
Эрден начал раздражаться: этот Гару пытается увести разговор в сторону, переложить свою вину на кого-то другого. Не бывать этому!
— Вы забываете, Гару, что причина, по которой Вы здесь сейчас находитесь, — это неадекватное поведение Вашего подопечного. Проявленная агрессия тоже не требует серьезных объяснений?
Наль Гару пожал плечами.
— Не вижу ничего плохого в здоровой агрессии. Дани трудился над этим рисунком, поэтому дорожит им как… своей интеллектуальной собственностью, если хотите. Как бы Вы, уважаемый суфи Эрден, отнеслись к попытке отобрать Ваш проект?
Эрден потерял дар речи — он знал, что у Гару язык хорошо подвешен, но такого поворота не ожидал. А Исен одобрительно хмыкнул: пожалуй, Гару прав. Он снова глянул на внука — нет, мальчишка, всё-таки, истинный Дин-Хадар, обличье обличьем, а порода в характере проявляется, её под кукольной внешностью не скроешь.
— Что же до самого рисунка, — уверенно продолжал Гару. — Вы позволите?..
Куратор протянул руку, и Исен охотно отдал ему злосчастный листок.
— Очень высокая техника исполнения, учитывая то, что рисованию Дани специально не учился, — Гару на секунду задумался, затем обратился к Исену и Айгору. — Думаю, занятия в художественной студии пойдут Дани на пользу.
Эрден аж поперхнулся от такой наглости, а Исен нахмурился.
— Художественная студия? Это ещё зачем? — ему не нравилась мысль, что внук будет якшаться с изнеженными и пустоголовыми детьми богемы, нахватается ещё всякой пакости… Но Гару явно не считал это угрозой.
— У Дани есть желание и способности к подобным занятиям. Развитие же творческих способностей в будущем приведет к более смелым, энергичным действиям в науке и управлении, принятию нестандартных решений. Об этом сказано в книге по педагогике уважаемого суфи Риз-Кумара — труд, получивший признание Амирата. Я удивлен, что суфи Эрден не знаком с ним…
Для престарелого Эрдена последняя фраза Гару была, как пощечина, лицо его пошло багровыми пятнами. Но Исен и Айгор потеряли к нему интерес. Они уже обговаривали с Гару новый учебный план для Дани. Айгор благодарно улыбнулся Гару и внутренне ещё раз поздравил себя с удачным выбором куратора для сына.
… А главный виновник всего этого переполоха уже понял, что наказывать его не будут. И, пользуясь тем, что на него никто не обращает внимания, потихоньку отрывает лепесток вкусно пахнущего экзотического цветка, красующегося в вазе на столике. «Те, кто дотрагивается… те, кто наблюдает…» Дани решает, что наблюдать он будет, когда вырастет, а пока… Он засовывает лепесток в рот, жует… Фу, гадость! А так вкусно пахнет…
Здесь было так красиво. Здание Театра переливалось разноцветными огнями, а внутри все было ярко, роскошно. Так в книгах по истории Изначальной выглядели старинные дворцы.
— Этот стиль называется нео-барокко, — объяснял ему суфи Гару. — Истоки его, как Вы правильно предположили, — в искусстве Изначальной. В данном случае можно смело говорить о подражании великим зодчим и художникам Изначальной. Сочетание пышности, экстравагантности и динамичности…
Дани впервые был в Центральном Театре. Он вообще во Флорес был впервые. Детям его возраста не полагалось… Хотя, тут было полно детей богемы, живущих во Флорес. Они бегали по роскошным фойе, скакали по мраморным лестницам, громко смеялись. И обнимались друг с другом. Постоянно. Дани даже представить не мог, чтобы осмелиться вот так себя вести, да ещё на людях.
Двое детей, мальчик и девочка, лет десяти, похожие друг на друга, как две капли воды, пробежали мимо них, потом обернулись, посмотрели на Дани так, как… В общем, воспитанным людям так смотреть не полагается.
— Какой хорошенький! — воскликнула девочка, засмеялась весело, заливисто, и они убежали.
А Дани почему-то смутился. Посмотрел на суфи Гару, который, казалось, ничего предосудительного не замечал.
— Они не знают дисциплины, — серьезно произнес Дани. Так всегда говорили про детей из Флорес. Каково это — без дисциплины? Смеяться, когда хочешь, говорить, что хочешь? — Суфи Гару, а я, правда, хорошенький? И что значит — «хорошенький»?
Много месяцев не проливались дожди на землю народа майя. Чтобы умилостивить богов, к ним отсылают лучшего воина. Но Уман Ик’Чиль не умер в жертвенном колодце…
Получив редкое и невостребованное образование, нейробиолог Кирилл Озеров приходит на спор работать в школу. Здесь он сталкивается с неуправляемыми подростками, буллингом и усталыми учителями, которых давит система. Озеров полон энергии и энтузиазма. В борьбе с царящим вокруг хаосом молодой специалист быстро приобретает союзников и наживает врагов. Каждая глава романа "Четыре месяца темноты" посвящена отдельному персонажу. Вы увидите события, произошедшие в Городе Дождей, глазами совершенно разных героев. Одарённый мальчик и загадочный сторож, живущий в подвале школы.
Штрихи к портретам известных и малоизвестных писателей: Александра Радищева, Гавриила Державина, Александры Смирновой-Россет, Николая Гоголя, Максима Горького, Важи Пшавела, Константина Паустовского, Александра Чехова, Андрея Платонова, Владимира Кобликова, Николая Островского, Евгения Винокурова, Сергея Сергеева-Ценского, Ильи Сельвинского, Николая Панченко, Евгения Евтушенко, Петра Вайля, Александра Мызникова, Валентина Берестова, Николая Любимова, Михаила Исаковского, Илья Эренбурга, Николая Бессонова и др.
Возможно, это наш мир, а может нам так только кажется. Эта Земля полна опасных загадок, о которых не стоит говорить. Впрочем, вы итак не узнаете о них, ведь не зря же работники «ОКС», «Х», «Надзора» и многих других скрытых ведомств рискуют жизнями, чтобы мир спал спокойно, как и Непобедимые твари Земли… Для ОКС настают тяжелые времена. На Западе «Х» готовит спецоперацию прямо в самом сердце своего давнего врага. Сектанты с неизвестными целями нарушают периметр «Заповедника 4». А в Москве, несмотря на запрет, вновь встречаются старые друзья.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Свет отличается от Тьмы своей правильностью, но что делать, если праведник перестал быть таковым? Порождает ли Вселенная нечто, чему суждено исчезнуть? В чём смысл жизни, в конце концов? Бывший исследователь, прозябающий в отдалённой колонии, знакомится со странным и, можно даже сказать, волшебным миром. Вместе со старым другом и новой наставницей он становится свидетелем смены эпох, вместе с местными жителями разрешая множество противоречий необычной планеты. Исправленный и полный вариант всех четырёх томов, а так же "Созерцателя вселенной".
«Приговорённая» – захватывающая повесть в жанре киберпанк современного российского писателя Максима Дымова. Действия происходят в недалёком будущем. Земля, разрываемая войной и техногенными катастрофами, переживает начало новой эры. Уцелевшие города превратились в крепости, изолированные от враждебного внешнего мира. Их обитатели никогда не покидают эти саркофаги, ведь за их стенами идут постоянные боевые действия. Государства-крепости, объединившись в Альянс, уже пятнадцать лет ведут войну против общего врага – Легиона.